Ночь всех проверит

Нельзя огорчать белошвеек. Это не прописано в Уставе космофлота, а надо бы. Жирным курсивом: «Берегите белошвеек! От них зависит слишком многое!» И ведь, йло, все это понимают. Чувствуют истинный расклад сил, но не говорят. Храбрятся, но не признаются, что с настороженностью относятся к девушкам, которых торси выбрали себе в хозяйки.

Патрульный, кивнув на экран, произнес:

– Почему складки пространства легли так, а не иначе? – Спросил, чтобы перевести разговор.

И прикусил язык.

Белошвейки не знают, что творят, имеют право не знать, не их ума дело. Считается, что девушки воображают будущий наряд и снаряжают корабли, как придумают. Белошвеек до сих пор вербуют больше на Земле. Что-то особенное наследуют девушки, рожденные на планете-матери, с которой началось заселение космоса. В былинные времена мастерицам было проще; они из поколения в поколение повторяли ритуальное двухмерное шитье, напутствовали уезжавших: «Скатертью дорога!» – и для путешествий по двухмерной плоскости этого хватало. Наверное.

Должно быть, хватало. Конечно, это была всего-то поэзия их жизни, какая там наука, но… Кто может знать точно? Древние секреты уже не раз открывали заново…

Анна вернула его в настоящее:

– Вас интересует природа гравитационных складок?

Тимох спрятал удивление:

– Ты знаешь начала астрофизики?

И как теперь быть со слухами, мол, белошвейки едва умеют читать – берегут чуйку?

– Мы с Мриечкой хотели учиться и самостоятельно готовились по учебникам.

Он кивнул.

А нечего ответить – белошвеек не ждут в вузах Звездного Содружества. Хорошая шутка: ученая белошвейка. Таракан-философ. Рыба-астроном…

– И что же вы с Мрией поняли из учебников для высшей школы?

– Гравитация – это искривление пространства и времени под влиянием массивных объектов. Любая планета на орбите находится в искривленном пространстве, окружающем звезду. Планета двигается в этом пространстве, как шарик в колесе рулетки. Энергия материи всегда трансформируется в энергию искривленного пространства-времени. Энергия переходит из одного вида в другой, но не исчезает. Так учил Энштейн.

Анна солидно (Тимох хмыкнул – прям будущая госпожа Ксантиппа!) направила ресницы в сторону миниатюрной копии здешнего космоса со звездой Ило-Соло в центре:

– Возле каждой звезды мы имеем искривленное пространство-время с заключенным в нем колоссальным количеством энергии. С помощью этой энергии, организуя особым образом торсионные поля, мы действуем на объекты вселенной, приближая их.

Тимох выронил хлыст и чуть не подавился доброй порцией жвачки, которую мочалил во рту, спасаясь от скуки:

– Типа вы приблизили к системе Ило-Соло Фомальгаут с планетами?!

– Немного не успели. Но вы все правильно поняли.

«Правильно понял?! Ну, спасибо, белль!»

Некоторое время Тимох молчал, переваривая новый факт – белошвейки не глупы. По крайней мере, белль первой триады.

Спросил вторую мастерицу:

– Ты должна занять место Мрии?

– Если торсионы примут меня как замену.

Пилота неприятно кольнуло воспоминание о том, что у эмблем на боках планетоида «Галера» были слишком разные женские лица. Портретное сходство с погибшими белль, что ли? Анна с большой степенью вероятности может разделить судьбу подруги. А его уже не будет рядом…

Они снова помолчали.

– Анна, почему Мрия не смогла организовать пространство… там?

Белошвейка влажно блеснула на него густо-синими глазами, а Тимох даже и не вздрогнул (а ведь каждый юнец проживал возраст горячих мечтаний о контакте с прелестной белль). Только удивился: почему-то не думал, что у второй мастерицы глаза – синего цвета, как небо ее планеты.

– Мрия беременна, – прошелестела голосом Анна. – Я уверена: что-то случилось. Должно быть, роды начались раньше времени. Все так неудачно совпало – и это страшно. Этого не должно было произойти! Только не с Мрией! Несчастный малютка – родился, чтобы погибнуть…

Пилот снова растерянно замолчал, не в первый раз за этот день.

«Такое, значит, бывает и у принцесс…»

– Зачем вы об этом спросили? – Анна была расстроена, губы кривились, голос дрожал, опахала ресниц потемнели и потяжелели от влаги. – Почему вы здесь? Что привело вас к нам? Вы пишете исследование?

Уязвленный Тимох вскочил, жарко залившись краской до кончиков ушей:

– Мой «Певень» отправится в эпсилон по следу мастерицы, как только будет закончена его дозаправка. Я не успею надоесть тебе, белль. Мне остался час.

Мокрые от слез глаза Анны расширились. Белошвейка отпрянула в смущении:

– Простите, офицер! Ради великого космоса, простите меня! Попытки спасти белошвейку делали так редко!

О нас предпочитают забыть. В последний раз за мастерицей отправился Рудуш, пилот «Рамакришны», это было много лет тому назад. Но мы все помним. Мы храним имена смельчаков в своей летописи, девушки вплетают их в кружево нарядов.

– Что ж, извини. Прибавлю вам, девушки, работы. Я иланец, а у иланцев традиционно длинные имена. Да ты и сама знаешь…

Анна быстрым движением ладоней вытерла мокрые ресницы, похлопала себя по щекам и неожиданно распорядилась:

– Пойдемте!

Увлекла Тимоха к сфере и подтолкнула внутрь. Можно сказать, ткнула в звезды носом.