Ночь, которой не было

— Обещаю, я не буду входить, не переживай.

Вжимается в меня поцелуем. Долгим, жарким. Я вся сплошная дрожь, бурлящее желание. Низ живота наливается тяжестью, скручивается от того, как мужчина проезжается по клитору, вырывая судорожный вдох.

— Такая влажная.

Довольно произносит мужчина, скользя по моим складочкам. Толкается пальцем внутрь. Только этого не достаточно, совсем недостаточно. Меня скручивает от желания и невозможности получить всё. Хочется, чтобы мужчина вошел в меня. Сделал это по-настоящему, выбивая крики и желания, толкаясь на полную длину.

Пальцы сжимают простыню, стоит мужчине прижать меня сильнее. Всё внутри бушует, бабочки превращаются в сплошные смерчи. Убивающие, уничтожающие меня. Так просто горю от чужих прикосновений и захлёбываюсь криком, стоит Алекс втянуть кожу на ключице.

Его пальцы такие ловкие, а движения уверенные. Он словно выучил меня до последней клеточки, подобрал все пароли с первой попытки. Легко обводит клитор и надавливает в момент, когда это так необходимо. Я выгибаюсь на кровати, не в силах сдержать желание в себе.

Я вскидываюсь и мечусь, двигаю бёдрами и хнычу. Мой собственный стон оглушает, не давая собраться. Мне хочется сделать приятно в ответ, но стоит обхватить пальцами член мужчины, как Алекс толкается с новой силой. И я теряюсь в этом хаосе. Когда кожа горит, а внутри всё плавится. Взрывается волнами возбуждения.

— Ал-лекс, — кусаю губы и тянусь к нему. Целую, ласкаю руками и жмусь ближе. Мне так не хватает его, хотя мужчина вжимается в меня. Считывает каждую реакцию. — Пожалуйста.

— Всё, что попросит принцесса, — он медленно произносит и так же медленно двигается во мне. — Хотя это принцесса должна извиняться.

— Сильнее, пожалуйста. Ты определённо лапочка, — хнычу жалко, не узнавая саму себя. Этот мужчина проникает в самые глубины, достаёт всё порочное из меня, заставляя с каждой секундой всё сильнее пылать и кричать от желания. — Пожалуйста.

И Алекс выполняет это. Каждый его толчок внутри меня быстрее прежнего, глубже, грубее. Он будто бьёт пальцами по всему моему естеству, по желанию и возбуждению. Разбивает на мелкие крупицы, когда задыхаюсь от происходящего.

Моё тело немеет, перестает принадлежать мне. Я вся превращаюсь в одно безумие. Кусаю его губы, сама насаживаюсь и вжимаюсь пальцами в его плечи.

Господи, он сплошная горячая сталь. Его мышцы напрягаются под руками, застывают. Но при этом на лице удовольствие и наслаждение. И превосходство, когда я кричу, содрогаясь в его руках.

— Вот так, — он не останавливается. Всё двигается, растягивая моё удовольствие. И с каждой секундой оно только сильнее уничтожает меня. На глазах снова слёзы, а внутри желанное опустошения. — Ты такая красивая, когда кончаешь. Всегда красивая.

Я жмурюсь от того, как эти слова прошибают меня. Словно прижимают каменной плитой к месту, просто уничтожая. Комплимент привычный для многих девушек, но от Алекса он кажется особенным. Важным и невероятно приятным.

Мужчина приподнимается, медленно сжимая ладонью стоящий член. И я не могу оторвать от этого взгляд. Как набухшая головка исчезает в крупном кулаке, а затем снова появляется.

Завороженно слежу за каждым движением, а после нахожу в себе силы подняться. Заменить мужскую ладонь и сжать горячую плоть в руке. Провести, как это делал Алекс. Быстрее двигать запястьем, пока с груди мужчины не раздастся стон.

Такой приятный, такой пьянящий. Голова кружиться больше, чем от вина. Перед глазами пелена желания, словно заряжаюсь чужими эмоциями. Как Алекс прикрывает глаза и поджимает губы, сдерживая ругательства. На его виске блестит капля пота, а венка на шее бьётся так заманчиво, что я не выдерживаю.

Припадаю к ней губами, всасывая солёную кожу. Обвожу языком и спускаюсь ниже. Его тело произведение искусства. Которое хочется изучать постоянно. Губами и пальцами, прижиматься и ласкать.

— Быстрее, Юн, — Алекс направляет меня, напоминает, как сделать приятно и довести до грани. — Фак.

Тёплая жидкость словно кипятком ложится на кожу. Сжигает меня окончательно. И плевать, что только с душа, что стягивает кожу. Что комната наполняется мускусным запахом. Сейчас только касания мужчины имеют значение.

— Ты охренительная, принцесса.

— Полностью согласен, — голос Сэма раздаётся со входа. — Развлекалась без меня, красотка?

Я вся горю от смущения, опуская взгляд. Так странно себя чувствую. Я мечусь между ними, то с одним наедине остаюсь, то с другим. А в конце с двумя открываюсь, пока силы не кончатся.

— Всё нормально, Юн, — Сэм легко цепляет мой подбородок и заставляет посмотреть не него. — Я рад, что тебе хорошо. Тебе же хорошо?

— Да. А где ты был?

— Пытал Давида.

Я отодвигаюсь, чтобы мужчина мог сесть рядом. Алекс разворачивает меня и усаживает на бедро, так привычно и приятно, что я не сопротивляюсь. Только прижимаюсь к его груди и вывожу пальцами узоры.

— И что Давид?

Кажется, именно так звали их друга, в чьём доме мы сейчас находились.

— Уверяет, что в его комнате есть презервативы.