Ночь фламинго

– Да, я была там.

– Расскажите, что там произошло.

– Было около девяти вечера. Вечер был в разгаре, когда вдруг появилась Джоанна. Она была очень возбуждена. Мистер Вернон отозвал её в сторону и пытался успокоить.

– Вы не слышали, о чем был разговор?

– Нет. Но видно было, что она очень взволнована, и мистер Вернон старался её образумить. Через некоторое время она повернулась и ушла.

– А мистер Вернон?

– Он подошел ко мне и сказал, что его беспокоит поведение Джоанны. Попросил меня помочь ей и сообщить, чем мог бы помочь он.

– Благодарю вас, мисс Грей.

Моника Грей вернулась на свое место, а Бакстер снова сел рядом со своим подопечным. Следующим свидетелем был назван Макс Вернон. Он произвел прекрасное впечатление, стоя с гордо поднятой головой, в белоснежной рубашке, в отличном костюме, сшитом на заказ, и с галстуком Королевской гвардии. Его представили как генерального директора, что способствовало хорошему впечатлению на присяжных заседателей.

– Мистер Вернон, сколько времени вы были знакомы с мисс Джоанной Крэйг?

– Около четырех месяцев, – ответил Вернон. – Служащая из моего клуба, мисс Моника Грей, однажды привела её с собой на вечер. Насколько мне известно, они вместе учились.

– И ваше знакомство переросло в тесную дружбу?

– Можно и так сказать, – он пожал плечами. – Она была очень способной, я восхищался её работами. Я заказал ей ряд картин для моего клуба.

– Понимаю. – Голос коронера звучал холодно и бесстрастно. Развивались ли ваши отношения с погибшей в сторону близости?

– Я иногда приглашал её пообедать или в театр. Мы прекрасно понимали друг друга. Она мне нравилась.

– Имели место между вами интимные отношения?

– Девушка умерла! Неужели нельзя хотя бы теперь не тревожить её память?

Присяжные зашевелились. В зале прошелестел шепот. Один из мужчин утвердительно кивнул. Коронер призвал к порядку. Сняв очки и откинувшись на спинку своего кресла, он произнес:

– Мистер Вернон, я уважаю ваши чувства, но требую ответа на мой вопрос. Вы поклялись говорить правду и ничего кроме правды.

Вернон немного напрягся и ещё больше выпрямился.

– Да, у нас были с ней интимные отношения. – Он снова расправил плечи и устремил на коронера сверкающий гневный взгляд. – А почему мы не имели на это права? Она была достаточно взрослой. Кого это касается?

Коронер снова сдвинул очки на нос и углубился в бумаги.

– Вам было известно, что она наркоманка?

– Разумеется, я этого не знал. Уж не думаете ли вы, что я бы спокойно смотрел на это?

– Нам стало известно, что в день своей смерти она пришла на ваш закрытый прием.

– Совершенно верно.

– И что при этом произошло?

– Рассказывать тут особенно нечего. Она была очень подавлена и совсем несчастна. Сказала, что потеряла интерес к работе и считает, что жить ей больше незачем. Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что её состояние было последствием наркотиков. Я посоветовал ей вернуться домой. Прежде, во время одной из наших бесед, она рассказывала, что утратила взаимопонимание с отцом. Но в тот вечер мне показалось, что их разногласия несерьезны, поэтому я и посоветовал ей вернуться в родительский дом.

– И как она на это реагировала?

– Не хотела и слышать. Потом я вышел, чтобы принести ей что-нибудь выпить, а когда вернулся, её уже не было.

– Благодарю вас, мистер Вернон. Вы свободны.

Вернон размеренным шагом вернулся на место, а Генри Бакстер снова встал.

– Могу я от имени моего доверителя внести некоторые уточнения?

– Можете.

– В связи с трагической гибелью этой молодой женщины были высказаны некоторые предположения и даже утверждения, направленные на то, чтобы обвинить моего доверителя в причастности к этой трагедии, – начал адвокат. – Основываясь на абсолютной искренности моего доверителя при ответах на поставленные ему вопросы, а также на высказывании свидетельницы Моники Грей и на её свидетельских показаниях, я позволю себе заявить, что любые обвинения в адрес моего доверителя, лишены всяких оснований. Мой доверитель является генеральным директором компании, которая контролирует ряд крупных предприятий. В связи с этим я хотел бы добавить, хотя он убеждал меня не говорить об этом, что он был офицером Королевской гвардии и имеет особые награды за мужество и героизм в войне в Малайе.

Во время этой речи на лице Вернона отразилось подобающее случаю смущение.

– Благодарю вас, мистер Бакстер, – кивнул коронер. – Вызываю свидетеля полковника Крэйга. Прошу вас, полковник Крэйг.

Все повернулись в сторону высокого моложавого мужчины, который встал и вышел к месту для свидетелей. Опираясь рукой на перила, он стоял с истинно военной выправкой, несмотря на темный костюм и галстук.

– Вы – полковник Дункан Стюарт Крэйг, проживаете в Розедене, Гранд Авеню, Сент-Мартинс-Вуд?

– Да.

– Вы опознавали в четверг на этой неделе в городском морге труп женщины?

– Да.

– Кем была эта женщина?

– Моя дочь, Джоанна Мария Крэйг.

– Я прикажу выдать вам разрешение на похороны дочери.

Пока коронер делал какие-то заметки, в зале стояла мертвая тишина.