Ночь будет певучей и нежной

– Людоедская философия… – Иви подумала немного и сказала: – Ничего у вас не получится. Наши мужчины не могут жить без женщин. Без нас они сойдут с ума. Мой Эйд без меня точно не сможет… – И вдруг вспомнила: теперь уже сможет!..

– Без женщин они не останутся. – Лил мягко улыбнулась. – Разве я не женщина? Меня отличают от вас всего лишь две особенности. Во-первых, мне не забеременеть. А во-вторых, я – идеал вашего мужа, та женщина, которую он придумал и о которой мечтал много лет. Ему кажется, он нашел свой идеал в Иви Лоренц, но он быстро убедится, что ошибался. Не зря ведь вы только слегка похожи на меня… И думаю, вторая моя особенность легко заставит его смириться с первой. Дети для мужчины – не главное в жизни. Он будет любить меня и с моей помощью обретет способность к саморазмножению. А будущим поколениям новых землян и мы не потребуемся.

– Но ведь они перестанут быть людьми! – чуть не крикнула Иви.

– И что же? Почему вы решили, что человек – вершина Вселенной? – Лил снова улыбнулась. – Вы утверждаете, что Бог создал вас по образу и подобию своему. Он что – мужчина? Или женщина? Нет, это все остальные разумные существа во Вселенной созданы по его образу и подобию. А вы – ошибка, которую надо исправить, пока она не стала неисправимой.

– Все остальные разумные существа – негуманоиды!.. Что же он, Создатель ваш, негуманоид?

Лил продолжала улыбаться, и ее легкая улыбка рождала в Иви волну бешенства.

– Гуманоиды и негуманоиды существуют лишь с вашей, человеческой точки зрения. Для Создателя все едины… Кстати, он уже пытался наставить вас на путь истинный, две с половиной тысячи лет назад, когда прислал к вам своего ребенка. Вы назвали его Иисусом Христом и попытались убить за то, что он не был похож на вас. По большому счету, именно вы, земляне – единственная негуманная цивилизация во Вселенной. Вот Иисус Христос и решил исправить вас, используя вашу собственную суть.

Тут был явный сбой в логике, и Иви немедленно ухватилась за него.

– Подождите, вы говорили, Создатель прислал к нам своего сына. А теперь утверждаете, что за нас взялся Иисус Христос… Что же, ваш Создатель не вечен?

Лил перестала улыбаться.

– Это вы сказали – сына. Я сказала – ребенка, а это не одинаковые понятия… Что же касается вашего вопроса… В мире нет ничего вечного материально. Создатель, как и всякое разумное существо, продолжается в своем ребенке. Он вечен духовно, а не материально. Так развивается и накапливается опыт Разума. Такими будут и новые земляне.

Бешенство наконец переполнило Иви.

– Не будут! Я приложу все усилия, чтобы ваш эксперимент, на моей семье начавшись, тут же и провалился! И мои дети еще принесут цветы на вашу могилку!

Лил снова улыбнулась:

– Прилагайте. Для чистоты эксперимента мне нужно от вас именно это.

* * *

Когда Иви рассказала Эйду о разговоре с Лил, тот расхохотался.

– Какую право чушь она придумала, чтобы уязвить тебя! А ты и поверила. С ума сойдешь…

Он не договорил, но Иви мысленно закончила: "…с тобой!" И еще больше утвердилась в решении не рассказывать Эйду о мигалке. То, что он теперь не любил ее, было уже не главным. Главным становилось то, что он отныне уже не мог быть ее соратником – отныне он был жертвой, которую следовало защищать от посягательств. А в том, что он не устоит перед голубоглазой выдрой, перед этой дьяволицей, Иви не сомневалась. Иначе он бы не оставил ее, Иви, ночью в холодной постели!.. Нет, теперь она, Иви, стала единственным защитником человечества. А выдра была угрозой Ивиному племени. Потому что ни один человек не способен испортить мигалку. Разве лишь из аннигилятора…

Однако на что-то она еще надеялась. Иначе почему промолчала, когда после ужина Эйд, пряча глаза, сказал: "Пойду, прогуляюсь немного…"?

Ее он не позвал.

* * *

Утром она заглянула в их бывшую спальню. Кровать на двоих осталась неразобраной. Все стало ясно – Эйд окончательно предпочел бывшей невесте эту дьяволицу.

Когда он вернулся, Иви промолчала. Зато он, все так же пряча глаза, заявил:

– Я рассказал Лил обо всем, что ты вчера нагородила! Ты все выдумала из ревности! Только такой идиотке могла прийти в голову подобная чушь!

Оправдываться и обличать было бессмысленно. Требовалось принимать экстренные меры. Иви выскочила из домика и побежала в лес.

Голубоглазую выдру она нашла за знакомым поворотом, на знакомом поваленном стволе.

– Ты проиграла, – равнодушно сказала та. – Больше он к тебе не вернется. Сегодня он любил меня. Вернее, он любил мной себя. Как всякий истинный мужчина… Я делала лишь то, чего он хотел. Утром он предложил мне руку и сердце. Эксперимент прошел успешно, о чем я и доложу Создателю.

– Не доложишь, – сказала Иви. Достала нейродеструктор и выстрелила.

По утверждениям каталога, из такого оружия промахнуться невозможно. Иви и не промахнулась.

Лил, переломившись в талии, беззвучно осела, мешком плоти рухнула на траву. Как в рекламном клипе каталога… Иви выронила оружие и, вскрикнув, закрыла лицо руками. А потом расхохоталась, громко, безудержно, яростно.