Ночь Большой луны

— А мальчишка? — ворас глубоко вздохнул, прижимаясь затылком к спинке кресла и поднимая взгляд к потолку, — Я удивлен, как ты не потребовал с него реванш прямо сейчас.

— Реванш я возьму… — Чеслав сжал кулаки, вновь поворачиваясь лицом к двери, — Возьму безжалостно и уверенно, не дам им даже шанса на победу… Поверь мне, друг мой, их поражение будет даже более громким, чем поражение мастера. Теперь… у нас есть все, что нужно, а до Ночи осталось всего несколько жалких дней. Думаю, мы можем начать подготовку.

Глава 11

Татьяна в очередной раз недовольно потерла шею в том месте, где ее коснулись губы Чеслава и поморщилась.

— Терпеть не могу, когда меня целуют всякие оборотни! — пробурчала она и тотчас же, сообразив, что сказала, виновато покосилась на Ричарда, — Прости, Рик, я совсем не это…

— Я понял, — мужчина, быстро улыбнувшись, качнул головой, — Меня ты к оборотням не относишь.

— Да, ты на Чеса не похож совершенно, — Роман, счастливый и довольный собственной победой, убежденный, что ему должны петь дифирамбы и носить его на руках, широко улыбнулся, разводя руки в стороны, — Оно и понятно — он сам признался, что вы не родня!

— Не напоминай мне об этом, — Лэрд вздохнул и, как-то поникнув, пнул первый попавшийся камешек.

Они уже поднимались по холму наверх, приближаясь к дверям замка. Дорога до него заняла не то, чтобы излишне много, но и не очень мало времени, вполне достаточно для того, чтобы ввести Татьяну в курс дела обо всем, случившемся за время ее отсутствия, и обо всех, посетивших их и получивших подтверждение, догадках. Девушку они ожидаемо не обрадовали, и теперь она пребывала в состоянии некоторой мрачной задумчивости, что компенсировала, впрочем, радость от предстоящей встречи с сыном.

В том, что с Анри все в порядке, Татьяна была почему-то уверена — в конечном итоге, сделай Анхель и Чеслав хоть что-нибудь, они бы не стали хранить это в тайне, а, наоборот, стремясь сломить ее, рассказали бы обо всем.

Сама девушка тоже успела поведать своим спасителям о неожиданных заявлениях, сделанных Чеславом, о его словах о ее великой силе, и теперь делила свою задумчивость с ними.

Но вот сейчас Ричард неожиданно внес некоторый диссонанс, продемонстрировав, что его плохое настроение связано с чем-то другим. С чем-то, что вызвало в душах всех его родных и друзей самое искреннее недоумение.

— Не понимаю, а чего ты так переживаешь? — Луи, как один из самых дерзких и скорых на язык спутников оборотня, удивленно пожал плечами, — Радоваться же надо, что отделался от ненужного родства, а ты чуть не слезы лить готов!

Оборотень тяжело вздохнул, мрачновато улыбаясь.

— Ты прав, да, я понимаю… Просто на протяжении целой тысячи лет, или больше, я наивно думал, что у меня есть семья.

— Рене… — Эрик, который в общем-то и сам предпочитал называть дядю его новым именем, но иногда изменял этой привычке, осторожно шагнул к нему, слегка касаясь плеча, — Но у тебя есть семья. И семья, поверь, любящая и преданная, тебя окружают люди, которые не предадут и не оставят!

— Вот именно, не оскорбляй нас так уж сильно, дядя, — Роман мимолетно надулся и, первым добравшись до дверей замка, остановился возле них, — Вон, даже поддельный дядюшка и тот себя проявляет все с более и более лучших сторон, затесываясь в члены нашей семьи, а уж ты-то и вообще мог бы не сомневаться в нашем родстве! В нас ты можешь быть уверен — общая кровь у нас, безусловно имеется… У Луи даже нос похож на твой.

Молодой маг, таких откровений явно не ожидавший, пораженно схватился за нос, недоверчиво его ощупывая.

— Как… я?.. Дядя, когда придем домой, встанем перед зеркалом и будем искать отличия!

— Да нас небось сейчас расспросами забросают, едва Татьяну увидят, — виконт негромко фыркнул и, уверенно распахнув дверь, продолжил, было, — Тем более, что они… — он запнулся на полуслове; лицо его побледнело, — Нет, они здесь, похоже не скучали…

Спутники, моментально уловив изменившееся настроение молодого человека, не сговариваясь бросились вперед, как-то сразу забывая о предыдущей теме разговора.

Оказавшись возле порога замка, они замерли, потрясенно и испуганно созерцая холл.

— Что… здесь… — Татьяна искренне попыталась выдавить из себя более или менее подходящий вопрос, но не смогла. Взгляд ее был прикован к жутким кровавым следам, тянущимся от входа в замок к середине холла. Там лужи крови были значительно больше, а от них, уже к балюстрадам, тянулись ужасные кровавые отпечатки чьих-то ботинок.

— Анри… — пролепетала она, не думая в данную секунду ни о чем, и ни о ком, кроме сына и, не в силах сдерживать себя, бросилась вперед, едва ли не поскальзываясь на крови, — Анри!!!

Голос ее разнесся эхом под высоким потолком и замер, разлетевшись на множество отголосков.

Со стороны гостиной донесся радостный вскрик; кто-то соскочил со стула. Зазвенели по полу торопливые шаги маленьких ног, и в холл, сияя от счастья, вылетел мальчик.

— Мама! — он бросился к ней, в объятия, и Татьяна, на несколько мгновений забыв даже об окружающем ее кошмаре, крепко обняла его, прижимая к себе и невольно прислушиваясь.