Ночь Большой луны

Марко сел напротив нее на стул и, действуя по указке Альберта, расположил руки на столе по обеим сторонам от кошачьего тельца. Тиона подозрительно покосилась на эти действия, и многозначительно моргнула. Если Винсент был способен сейчас видеть ее глазами, то он, безусловно, прекрасно понимал, что происходит.

— Итак… — мастер подошел к юному хранителю памяти и, хмурясь, аккуратно скользнул пальцами по его вискам, — Когда-то я изучал возможность совмещения сознания одного существа с другим, пробовал управлять сознанием и, должен признать, мне это удавалось… Паоло, коснитесь его правой руки. Тьери — левой.

Все было исполнено в точности. Молодой человек, серьезный, сосредоточенный и, похоже, еще более бледный, чем обычно, закрыл глаза.

Теплые пальцы великого мага вновь коснулись его висков, слегка сжимая. Альберт сдвинул брови.

— Чтобы проникнуть в сознание кошки, ему придется приложить недюжинную силу. Я буду направлять… а вам надлежит помочь ему. Оба — одной рукой касаетесь Марко, другой — кошки. Вы должны стать передатчиками… Это сложный процесс, очень сложный и я поражен, что Венсен сумел справиться с этим сам, да еще и на расстоянии! Начали… — он медленно опустил ресницы.

Паоло и Тьери, торопливо исполняя приказ более знающего человека, более искушенного в этих вопросах мага, поспешили коснуться свободной рукой удивительно лояльной к этому кошки. Похоже было, что она и в самом деле понимает, что происходит и не сопротивляется.

Потекли секунды, слагаясь в минуты. Наблюдатели, нервничая, мялись в стороне, вытягивали шеи и изо всех сил пытались хоть что-нибудь понять.

Марко сидел, совершенно не шевелясь, бледный, напряженный и сосредоточенный; глаза его под плотно сомкнутыми веками двигались — парень пытался что-то увидеть, что-то рассмотреть, изо всех сил искал путь к сознанию кошки, сидящей перед ним на столе. Альберт, столь же сосредоточенный, стоял у него за спиной, касаясь пальцами висков и, сам закрыв глаза, аккуратно и старательно направлял сознание юноши в нужный поток.

Паоло, настороженно следя за своим названным сыном, ощутимо волновался и нервничал; Тьери был мрачен и решителен, и стоял, плотно сжав губы.

Левая рука Марко чуть дрогнула. Тьери, нахмурившись, сильнее сжал его запястье, настороженно вглядываясь в бледное лицо юноши, и мимолетно косясь на Паоло. Ему, как никому, было понятно, что испытывает сейчас итальянский маг — сам мужчина даже представить не мог, как бы вел себя, если бы на месте Марко сейчас сидел Чарли.

— Правее… — Альберт чуть-чуть качнул головой, осторожно выправляя курс, продолжая направлять сознание парня в разум кошки.

Марко поморщился, — ощущения, переживаемые им, определенно не казались приятными. Правая его рука задрожала, и Паоло взволнованно стиснул его пальцы своими, сам бледнее не хуже названного сына.

— Сынок… — слетел с его губ обеспокоенный шепот.

Мастер нахмурился: досужие высказывания отвлекали его.

— Тише, тише… — он бормотал, немного поворачивая голову молодого хранителя памяти, — Вот туда, да… так…

— Я вижу, — Марко, не открывая глаз, сдвинул брови, — И слышу… Я чувствую! Винченцо?..

Опять повисла тишина. Что сказать или сделать никто не знал, а парень, казалось, не собирался продолжать, беседуя мысленно с другим хранителем памяти. Лицо его морщилось, руки подрагивали, пару раз дергалась и голова — он уже едва справлялся с напряжением, но все еще крепился.

— Да… да… — губы его шевелились как будто против воли, — Хорошо… Башня… да… нет! — он вдруг распахнул глаза и, резким движением вырываясь из рук Альберта, высвободил и руки из хватки растерявшихся магов. Дыхание его было сбивчивым, неровным; в глазах застыло отчаяние.

— Мы ошиблись… — он растерянно оглядел своих помощников, затем устремляя взгляд на наблюдателей, — Так ошиблись… Ночь Большой луны наступить завтра! И, если мы не успеем…

— Значит, должны успеть, — Альберт, всегда понимающий и воспринимающий новую информацию очень быстро, на мгновение сжал губы, — Где Венсен?

— В башне… той же башне, где будет ритуал, — Марко глубоко вздохнул, — Я слышал… они сказали, что он будет слышать и, возможно, даже чувствовать все, но ничего не сможет поделать. Он связан… почему-то не может порвать веревку.

— Должно быть, это не веревка, — Людовик, нервно сжимающий эспандер, нахмурился, качая головой, — Наверное, это что-то вроде той водной удавки, что мы видели. Такое не разорвешь, здесь нужна большая сила…

— И не столько физическая, сколько магическая, — Роман, продолживший мысль брата, тяжело вздохнул, — А я всегда надеялся, что у Винса полно и такой, и такой… как же я заблуждался!

— Роман, не начинай, — девушка мимолетно поморщилась, — Что мы будем делать теперь? Если Ночь наступит завтра, а мы… у нас же еще ничего не готово!

— Будет готово! — великий маг, решительный и уверенный в своих действиях, как никогда, сжал кулаки, — Луи, Марко — за мной. Нам предстоит долгая и трудная работа, мы должны, просто обязаны забыть об усталости и успеть закончить ее до завтра. Вперед, ребята, вперед! В конечном итоге, многое мы уже сделали…