№333, или Притворись, что любишь 2 (СИ)

Пока не начал зарабатывать приличные деньги, девчонки то и дело мной расшвыривались. В ранней юности я казался им несерьезным, не заслуживающим особого внимания. Балагур Натан, не стоящий без своего папочки и ломаного гроша, а папочка эти гроши перестал мне выдавать с наступлением совершеннолетия. Такой была моя инициация во взрослую жизнь. Хотя недостатка в женском внимании я даже тогда не испытывал. Девчонки охотно со мной знакомились, любили забежать в гости на кофе с презервативом в сумочке. Вот тогда-то фразы типа «ты хороший парень, добрый, отзывчивый» и набили оскомину.

Только с Кирой-то я не встречаюсь, у нас с ней никогда ничего не было и не будет, хоть девчонка до одури привлекательная. Стройная, с симпатичной мордашкой — всё при ней.

Резко закашливаюсь, чтобы как-то сгладить неловкость. Отвечаю в тон ее словам:

— Кирочка, не будь ты женой моего лучшего друга, я бы подумал, что ты со мной расстаешься!

— Чего?! — ее и без того огромные глаза буквально превращаются в два блюдца.

Пытаюсь разъяснить:

— Да просто девчонки так обычно начинают разговор, когда хотят расстаться с парнем, разве нет? Это ваши любимые слова!

— Эм… — Кира хлопает ресницами, о чем-то напряженно задумывается, потом выдает с самым грозным видом: — Натан, не мели чушь!

«Чушь? Я?!»

Сама вытащила меня из гостиной, завела в какой-то закуток, теперь еще и ругается.

От ее резкого тона даже будто немного трезвею, хотя во мне примерно полбутылки коньяка и два бокала шампанского, выпитых исключительно за компанию с дамами. Новогодняя ночь все-таки.

— Так что ты хотела? — спрашиваю хмуро.

— Я хотела, чтобы ты отстал от моей Саши! — она сжимает руки в кулачки и напряженно ими трясет. Ее золотистые кудри подпрыгивают в такт резким движениям.

Тут уже мне впору хлопать ресницами.

— Что такого я ей сделал?

— Ты… ты… — Кира выставляет вперед указательный палец, — ты ее поцеловал!

«Ничего себе преступление!»

Невольно усмехаюсь:

— Так Новый год! Все целовались... И ты, кстати, тоже!

— Я целовала собственного мужа, а ты девушку, которая только-только развелась! Она вообще еще в себя не пришла, и потом… Может, они еще помирятся… Короче, держись от Александры подальше!

От последних слов громко закашливаюсь.

— Простыл, что ли? — хмуро интересуется Кира.

— Не простыл, просто малость обалдел… Кир, что за бред! Я думал, всё наоборот — ты меня с Сашей сводишь!

— Еще чего… — фыркает она.

И так пренебрежительно фыркает, что мне становится крайне неприятно. Интересно, что во мне не так, раз не достоин ее дорогой подружки? Я, между прочим, хоть куда! Высок, в меру упитан и хорошо воспитан.

— Ты приводила ее ко мне на день рождения! — выдаю ей контраргумент.

— Я просто хотела, чтобы она развеялась!

«Так я с удовольствием ей в этом помогу!» — хочу ответить, но вовремя сдерживаюсь.

Да, имею некую слабость к грустным девочкам. Нравятся они мне, хочется их приласкать, успокоить, подарить удовольствие, ну и, конечно, взять чуток себе. Ладно, про чуток я загнул — мне нужно много, очень много. И обычно мне весьма охотно это «очень много» дают.

Подруга Киры, Александра, сейчас как раз в том состоянии, когда ей просто необходим качественный секс. За руку тронь — уже вздрагивает. Так и хочется потрогать за более чувствительные места. По всему видно — недолюбленная, и поцелуй мне понравился. Кроме того, девчонка-то прехорошенькая. В ней всё так, как я люблю: стройная, даже хрупкая, а попка с сиськами в порядке. Я, собственно, еще до поцелуя решил — буду брать. А что, я парень холостой, мне можно. Да только как тут возьмешь, когда грустную деву охраняет кудрявый блондинистый дракон, очень языкастый, даром что мелкий.

— У вас слишком большая разница в возрасте. Тебе тридцать семь, Натан! — вдруг выдает мне она.

Ну уж это ни в какие ворота! Аргумент, нечего сказать. Да, мне тридцать семь… исполнилось позавчера. Но черт подери, я отлично выгляжу, мне в жизни столько не дашь. По-прежнему могу похвастаться пышной каштановой шевелюрой, ни одного седого волоса. Я слежу за собой: хожу в спортзал и вообще уважаю активный отдых. Таких, как я, тридцатисемилетних днем с огнем запаришься искать. К тому же чья бы корова мычала, Кире-то двадцать пять, зато ее муж — мой ровесник. Итого у них двенадцать лет разницы в возрасте. Если ей с такой разницей нормально, почему ее подруге должно быть плохо? Насколько мне известно, они тоже одногодки. Двойные стандарты налицо!

«Ты обалдела?!» — хочу на нее зарычать, но не делаю этого… Всё же жена друга, по умолчанию крайне уважаемый человек, да и с мужем ее ссориться себе дороже.

— Твоему благоверному, вообще-то, столько же! Ты это к чему?!

— Мой муж — случай особый! И вообще… не в возрасте дело! Ты… Ты жуткий бабник, Натан! Вот просто кошмарный! Мы не виделись два года, а у тебя новая девушка каждые две недели, то есть ровным счетом ничего не изменилось! Я тебе больше скажу — и не изменится!

Невольно хмурюсь. Что-то разговор свернул совсем не туда… Я, собственно, меняться-то и не собирался, мне и так хорошо. Кроме того, ей-то какое дело?