Ниже Бездны. «Мы бредим от удушья»

Ситуация осложнялась тем, что подлодки направлялись еще и для защиты союзных конвоев. Командование флота решило усилить подводные силы Северного флота. Корабли и лодки на Балтике были фактически заперты в Финском заливе, с потерей Севастополя немцы доминировали на Черном море, а на Тихоокеанском флоте военные действия не велись. Активно действовал лишь Северный флот. Потому сюда были переправлены Северным морским путем пять подводных лодок — четыре серии «С» и одна Л-15. Кроме того, на флот поступили 15 новых подлодок. Из них четыре «эски», остальные — «малютки», поскольку их можно было доставить в полуразобранном виде по железной дороге. На Черное море немцы тоже переправляли свои лодки по железной дороге.

Малые лодки действовали до условной границы от Варангер-фьорда до Тана-фьорда, средние лодки — от Тана-фьорда и далее на запад.

Но для успешных действий не хватало данных разведки. Даже если наш морской разведчик-гидроплан засекал немецкий конвой, он радировал в штаб флота, поскольку днем лодки находились под водой, и радиосвязи с ними не было. Лишь ночью, когда лодки всплывали для зарядки аккумуляторов, им передавали данные авиаразведки. К сожалению, ситуация за это время менялась, обнаруженный конвой или транспорт покидал квадрат, в котором его засекли. Только после получения в 1944 году значительного числа гидросамолетов — в подавляющем большинстве американских «Каталин» — и изменения тактики эффективность действий возросла. Лодки стали выходить на задания парами. Одна лодка стояла на позиции, вторая отходила в район, где не плавали суда и не летала немецкая авиаразведка. Эта лодка находилась в надводном положении, заряжала аккумуляторы и могла получать свежие разведданные прямо с борта самолета или из штаба подплава.

Владимира переодели в робу подводника, и командир со вздохом отдал ему книжку краснофлотца, погибшего при бомбежке.

— По возрасту он был тебя моложе, но с бородой не все возраст разберут. Воюй!

Определили его торпедистом. Кроме него, в торпедном отсеке был еще один торпедист — из старослужащих, Саша. По заданию командира он рассказывал и показывал Владимиру, как обращаться с торпедным аппаратом при торпедной атаке.

В принципе, ничего нового. Владимир не узнал. Торпеды на «малютке» были 533-мм — такие же, как на «эске». Из-за небольших размеров в лодке было тесно, и члены экипажа спали в свободное от вахты время на своих боевых постах, в частности, оба торпедиста — в подвешенных гамаках. Для Володи это было непривычно, спина провисала, и спать было неудобно. Но — сам хотел, жаловаться некому, у других было не лучше.

Лодка шла подводным ходом весь день, на ночь всплыли проветрить отсеки и зарядить аккумуляторы. Лодка хоть и была XII серии, но двигатель и гребной винт у нее был один. Это сильно снижало живучесть, и только «малютки» XV серии получили два двигателя и два гребных винта, а главное — у лодки этой серии было четыре торпедных аппарата и скорость погружения — в 47 секунд, почти вдвое быстрее «малюток» XII серии. Потому в надводном положении экипажи всегда выставляли двух вахтенных, чтобы своевременно обнаружить надводного врага или самолет и успеть погрузиться.

За время войны на Северном флоте погибли 23 подводные лодки. Из них три были потоплены авиацией, одна торпедирована немецкой подлодкой, три потоплены глубинными бомбами с надводных кораблей, а 13 пропали без вести, не успев сообщить о катастрофе. Предполагалось, что причиной гибели большинства этих лодок служил подрыв на минах.

В свободное от вахт время Володя ходил по отсекам и знакомился с лодкой — не столько из-за любопытства, сколько из-за потребности. Случись беда в отсеке — пожар или повреждение корпуса и поступление забортной воды, некогда будет искать нужный клапан или ИДА. Поэтому надо было твердо знать, что и где расположено.

Командир лодки заметил старания Владимира и кивнул доброжелательно:

— Ну-ну, похвально. Вопросы есть?

— Никак нет, осваиваюсь.

Когда они всплывали, торпедист Сашка показывал Владимиру, как обращаться с пушкой. Володя знал пушку, но кивал и задавал вопросы — вроде для него это было в диковину.

В этом походе врага они не встретили, стрельб не проводили, и к исходу недели лодка вернулась в базу, пополнять запас топлива и продуктов.

А дальше случилось неожиданное. На лодку по трапу поднялись семь человек в немецкой форме, в стальных шлемах и с автоматами.

Володя, увидев их, буквально остолбенел, но боцман махнул рукой:

— Успокойся, это разведгруппа. Будем их высаживать в немецком тылу.

Под пятнистой накидкой одного из разведчиков горбом выделялась рация. Вот уж у кого служба опасная! Помощи во вражеском тылу ждать неоткуда, малейшая ошибка — и немцы уничтожат группу. И линию фронта не перейдешь — где она, эта линия?

— А как же они обратно-то?

— Да так же — мы и будем снимать, когда сигнал получим.