Ниже ада

«Господин, господин, господин…» — откликнулось эхо, как будто вторя ему сотней голосов.

— Ты еще не понимаешь, но величие этого места и не нуждается в чьем-то мелочном осмыслении. Тебе уготовано стать частью неземного величия, еще одним кирпичиком в общем деле… Знакомься, — Дядюшка Айк указал на ближайшие колонны, — это мои первые воители. Вместе с ними мы начали наш великий поход.

Тело Живчика пришло в движение и сделало несколько шагов к постаменту. Вблизи столбы оказались небрежно вылепленными статуями, каменными истуканами.

— Глупые люди называли их Безликим патрулем, но разве они безлики? Посмотри, какие тонкие, живые черты, внимательные, пристальные глаза!

Костя послушно вгляделся в лицо ближайшей статуи. Оно не было ни тонким, ни живым, но неправдоподобно широко раскрытые глаза смотрели с мольбой, безумным, безграничным отчаянием, и они… двигались! Живчик обомлел и весь сжался изнутри — перед ним стоял не бездушный болван из камня, а заживо замурованный в бетон человек!

— Ага! — торжествующе воскликнул сумасшедший зодчий. — Истина открылась твоему куцему мозгу! Теперь ты обретешь новый дом и новых друзей… Гляди, это Федя Топырев по прозвищу Лиходей, в прошлом знатный сталкер с твоей Ботанической. Вот отважные воины с Чкаловской, а это гости издалека — Уралмаш, Машиностроителей, Проспект Космонавтов, и, наконец, родные и милые моему сердцу жители Площади. Когда-то они изгнали меня, отправили умирать на поверхность, но мне совсем не хотелось расставаться с жизнью. Пришлось выживать назло им всем. Это очень интересная, поучительная и длинная история, но у нас обоих будет вдоволь времени, чтобы все обсудить, ибо я подарю тебе вечность! Да, тела быстро истлевают, но сознание… Оно заключено в клетку, когда-то изобретенную мной. Мысль теряет свободу, но обретает бессмертие. Результат всей моей жизни… наивысший триумф и проклятье, порожденное черной завистью… Но я ничего и никого не забыл и воздам сторицей. Когда-нибудь моя армия пойдет в бой. Пояс Щорса не выдержит такой мощи и падет, дорога к Площади будет открыта. И тогда каждый заплатит по счетам… А пока, — Айк остановился у пустого постамента и жестом указал на него Живчику, — прошу занимать свободные места. Небольшие цементные процедуры и…

Договорить безумец не успел. Что-то мелькнуло у него за спиной, а спустя мгновение Дядюшка Айк словно подкошенный рухнул на землю. В ту же секунду оковы паралича пали, и Костя в изнеможении осел на постамент.

— Как же ты вовремя, Ванька… — Живчик благодарно кивнул другу, стоящему над Айком и держащему в руках подобие деревянной палицы.

Иван в неизменной повязке на глазах выглядел растерянным. Он нервно, незряче озирался по сторонам, что-то бессвязно бормоча себе под нос.

Костя хотел спросить, как Мальгину удалось преодолеть наведенное оцепенение и вслепую обнаружить и вырубить инфернального маньяка, но тут он заметил тонкие ручейки крови, стекающей из-под повязки на щеки дозорного.

— Ванька!

— Тихо. — Иван предупреждающе поднял руку. — Я слышу… скоро здесь будет Князь Тишины. Надо уходить.

— Но эту тварь надо добить! — истошно закричал Живчик, брезгливо поддевая носком ботинка бессознательное тело Дядюшки. — И столько людей… нужно всех освободить!

Мальгин с удивлением «посмотрел» в сторону товарища и мотнул головой:

— Здесь некого спасать, а с этим эмпатом нам не справиться. Надо уходить.

Когда друзья покидали пределы проклятого зала, где-то вдалеке послышался грохот выламываемых ворот. Словно гигантский молот долбил по толстому листу железа, и тот неохотно поддавался, упираясь из последних сил.

— Князь Тишины, — ни к кому не обращаясь, негромко сказал Иван, и сотни беззвучных, обреченных на вечное заточение голосов повторили в ужасе эти слова.

Глава 12 ПЕРЕВОРОТ

Туннели: темные, одинаковые, нескончаемые. И пустые. Ни движения, ни крысиного писка, ни робкого ветерка.

Два человека пробирались через их бесконечность. Они не знали, где находятся и куда идут, не знали, чего ждать от грядущего, на что надеяться. Зато прошлое не оставляло людей ни на миг, мучая горькой памятью, грозя не желающими растворяться в ушедшем опасностями.

Живчик не знал, преследует ли их сумасшедший эмпат или злобный Князь Тишины, но задерживаться даже на привал или недолгий сон не хотел, да и не мог. Отчаянные, полные животного, адского ужаса глаза живых статуй стояли у него перед взором и не желали исчезать. Сотни обреченных на кошмарное безвременье пленников… А ведь он даже не попробовал им помочь, малодушно поверив Мальгину. Пусть Ванька и друг, пусть он спас его, но на другой чаше весов было столько судеб, безвинно приговоренных к вечным мукам!

— Почему этот упырь называл тебя зеркальным? — невпопад спросил Костя, хоть как-то пытаясь освободиться из-под гнета воспоминаний.

Иван равнодушно пожал плечами:

— Не знаю… Я постоянно чувствовал, что он пытается проникнуть мне в голову, но не может. А когда увел тебя туда, в проклятый зал, мое тело постепенно перебороло оцепенение. У этого человека… У этого нелюдя не было абсолютной власти надо мной…