Нити судьбы

— Генерал, — спросил я Перебатько, — где ваша охрана?

Он посмотрел на меня мутными, бессмысленными глазами и, давясь кашлем, попросил:

— Капсула, в кармане…

В каком кармане и что за капсула, он сказать не успел, потерял сознание. Что делать дальше, выбирать не приходилось, в помещении разгорался настоящий пожар. Оставаться здесь больше было нельзя. Я высунулся наружу, ожидая самого худшего. Однако ничего не произошло. Перед баром никого не оказалось. Тогда я рискнул, и вытащил генерала на свежий воздух. Лицо его стало желтым даже в белом свете уличных фонарей. Однако он еще дышал.

«Теперь на меня еще и его повесят», — подумал я, вставая и оттаскивая неподвижное тело от входа. До места, где меня ждала в машине Даша, было метров пятьдесят, и тащить его туда на себе было далековато. Пока пожара никто не заметил, но было понятно, что до начала тревоги остались считанные минуты. Проще всего было бы оставить его на улице и удирать самому, но тогда бы я потерял единственную возможность подобраться к Моргунову. Да и не известно, чем бы для генерала все это кончилось.

Я совсем было, собрался попробовать поднять его тело и донести до машины, как с трудом перевалившись через бордюрный камень дороги, к нам подъехала Даша. Она выскочила из салона и помогла мне поставить Перебатько на ноги. Тот уже начал приходить в себя, но еще обвисал в руках как кукла.

— Быстрее, — взмолилась девушка, — здесь сейчас было такое!

Меня можно было и не подгонять. Мы легко втолкнули сухощавого генерала на заднее сидение, Даша захлопнула дверцу, а я тем временем обежал машину и сел на правое, переднее сидение.

Пластмассовая капелька шустро рванула с места и выехала на дорогу.

— Там сейчас была такая стрельба! — сказала девушка, ловко протискиваясь между машинами. — А что это с ним?

— Дымом отравился, — предположил я, оглядываясь на лежащего на заднем сидении пассажира. — Нас в баре чуть не взорвали.

— Я слышала взрыв, — подтвердила Даша, — только не поняла откуда. Представляешь, когда рвануло, к вашему бару побежали два человека, а их застрелили.

— Наверное, его охрана, — кивнул я на Перебатько.

— Нет, на охранников они непохожи, оба в масках и с автоматами. Когда они упали, из большой черной машины выскочили еще двое, похоже, они, наверное, и были охранниками, и кинулись к тем, что упали. Так и их застрелили! Я так испугалась! Не знаю, что делать, ты не выходишь, хотела уже уехать. А тут подъезжает еще одна машина, из нее вышли какие-то люди, всех убитых забросили внутрь и умчались!

Мы намертво застряли перед выездом на Бульварное кольцо. Александр Богданович, еще недавно подававший хоть какие-то признаки жизни, опять затих.

— Он, случайно, не умер? — спросила Даша, косясь на заднее сидение.

— Не знаю, ему нужно принять лекарство, оно у него в каком-то кармане, — вспомнил я.

Как обыскивать человека в тесном салоне, я не представлял. Как и то, что с генералом делать дальше.

— Куда его пока отвезти, к нам домой? — спросила Даша без энтузиазма в голосе. — Уже должна вернуться с работы мама…

Взять на себя ответственность за такое решение я не рискнул. Решил сначала попробовать помочь тому на улице.

— Ты знаешь здесь какое-нибудь темное место? Поищу его лекарство, — сказал я. — Мне кажется, у него кроме отравления дымом, прихватило сердце.

— А что, если отвезти его в больницу? — предложила девушка.

— И что я там скажу? Что увез милицейского генерала с места преступления? Ну, что за невезение, кругом теракты! И кому могло понадобиться его взрывать!

Впереди, наконец, открылся светофор и машина начала черепашьими темпами двигаться вперед. Даша приткнулась за дорогим черным лимузином, нагло рвущимся вперед.

— Ладно, мама меня, я думаю, поймет, — сказала Даша, — не погибать же тебе из-за милиционера. Ты ведь и сам сможешь его лечить?

— Смогу, если он еще жив, — ответил я, наблюдая, как ловко девушка лавирует на дороге. — Скоро мы доберемся?

— Если сейчас проскочу перекресток, то через несколько минут, — ответила она.

Перекресток мы проскочить не смогли и застряли на нём минут на пятнадцать, но потом все-таки вырвались на оперативный простор. Даша въехала под кирпич в какой-то проулок, покрутилась по проходным дворам, и мы оказались возле ее дома. Генерал мирно лежал на заднем сидении, не подавая признаков жизни. Я проверил у него пульс. Милицейское сердце билось!

Затащили мы Перебатько в квартиру без особого труда и положили в прихожей на кушетке. Дашины родственники пока не появлялись, так что никто не мешал заняться его лечением. Я обшарил карманы и нашел в одном из них коробочку с пилюлями в облатках. Только было не понятно, как лекарство в него засунуть. Зубы у Перебатько оказались крепко сжаты, а губы совсем побелели. Пока генерал был без сознания, он сильно постарел и стал выглядеть на все свои семьдесят.

— Давай попробуем его напоить, — предложила Даша и оказалась права. Едва он почувствовал на губах воду, расслабился, дал влить себе в рот несколько глотков, после чего открыл глаза.

— Лекарство, — сразу же попросил он.