Нить волшебства

Но вместо того, чтобы выполнить эту простую просьбу, он повернул меня на спину, засунул руку под одеяло и стал мягкими круговыми движениями гладить низ живота. Мне было так плохо, что стыд, смущение и прочие украшающие женщин качества куда-то исчезли и я позволила ему делать все, что он хотел. Рука у него была горячая, сильная, и застоявшаяся кровь под его мягкими нажатиями потекла рекой. Боль почти прошла.

— Надо же, оказывается, ты и в женской физиологии разбираешься… — Я была искренне удивлена.

Он задумчиво сказал:

— Я рад, что тебе легче.

Мне действительно стало легче. Даже хмарь, заволакивающая голову, почти прошла. Он посмотрел на часы, покусал губы и с досадой пояснил:

— Мне надо идти. У нас сейчас совещание. Отец несколько раз мне напомнил, чтобы я не опаздывал.

Я с удивлением посмотрела на него. Он не должен мне ничего объяснять, а тем более оправдываться. А его слова очень походили на оправдание. Встав, поцеловал меня в губы легким скользящим поцелуем и, явно успокоенный, пообещал:

— Я приду завтра.

Запротестовать я не успела, он уже вышел на лестничную площадку, захлопнув за собой дверь. Боль отступила, и я уснула, даже не услышав, как с работы пришла мама. Проспала до утра, утром проснулась если и не совсем здоровая, то и не такая разваливающаяся, как вчера. Мама уже была на работе, и я, слегка позавтракав, решила позвонить Евгению. Мне не хотелось, чтобы он сегодня приходил. Нашла номер его сотового, данный им мне в санатории. Он ответил сразу, но голос звучал настороженно. Это было понятно — глядя на высветившийся номер, он явно гадал, какую гадость я еще могу ему сообщить. Я устало проговорила:

— Евгений! Я тебя прошу: не приходи сегодня! Я неважно себя чувствую. Нам надо поговорить, но не сейчас. Давай в это воскресенье, если ты сможешь, конечно.

У него перехватило дыхание, и он не сразу выговорил:

— Опять ты что-то выдумываешь! Ну ладно, я заеду за тобой к двум часам.

Он хотел добавить еще что-то, но я торопливо сказала:

— Пока! — И положила трубку.

За эти дни я отлежалась и стала походить на человека, а не на сбежавший из морга труп. В воскресенье с утра караулила на балконе, поразив этим любопытствующую мамулю. Когда под окнами показалась знакомая машина, я не стала ждать, пока Евгений за мной зайдет, а, помахав маме рукой, скатилась вниз. Мои опасения не были напрасными — он был уже на площадке второго этажа. Завидев меня, сердито помотал головой, но поздоровался мягко. Выехав на дорогу, вопросительно посмотрел на меня:

— Куда теперь?

Я давно это решила. Предполагая, что разговор у нас будет очень даже не простой и свидетели нам ни к чему, сказала:

— К тебе.

— Если нужна будет помощь — обращайся, — велел Ирас, утыкаясь в бумаги.

— Обязательно, — съязвила я.

Посмотрю, как он будет вышивать цветочки. Никогда же в жизни не видела ни одного принца с иголкой и ниткой в руках. Забавное будет зрелище.

Ирас не ответил, только придвинул ближе чернильницу с пером и начал что-то писать, а я открыла тетрадь с лекциями и стала зубрить заклинания.

Глава тринадцатая

Ирас ушел только после полуночи, проверив, как я усвоила заклинания. Его способ мало чем отличался от того, что применяла к студентам профессор Лария. Мне трижды пришлось тушить скатерть, раз пятнадцать зажигать свечи и огонь в камине и испарять воду из многострадального ковра. Но за такие тренировки принцу я была благодарна. Теперь точно не растеряюсь на практических занятиях, а это дорогого стоит.

С домашним заданием профессора Бастинды я провозилась еще два часа, потому что нитки никак не меняли цвет, и мне пришлось вышивать ветку елки и зеленую бабочку. Выглядела последняя так жутко, что я ее спрятала с глаз долой в сумку и отправилась спать.

На следующий день выяснилось, что я могу не только превращать созданное в реальные предметы, но и просто переносить вышивку. То есть магия, доступная обычным мастерицам, никуда не исчезла, а это не могло не радовать. Откуда мне знать, чем обернется сила кудесницы? А так хоть… елки научусь вышивать.

Правда, сейчас выбор между магией мастерицы и кудесницы был мне недоступен, волшебство срабатывало спонтанно. Профессор Бастинда сказала, что со временем я смогу контролировать заклинания. Дар-то только пробудился. Да и внимательности мне явно не хватает. А так… Но вздохнуть с облегчением не получалось.

После обеда оказалось, что нам в расписание добавили пары по выживанию в различных условиях и почему-то пение. Наверное, занятиями последнего преподаватели хотели повысить наш культурный уровень. Мне же почему-то сразу представлялись девушки, одетые в старорусские сарафаны, сидящие в горнице с прялками и пяльцами, напевающие мелодии.