Нить волшебства

Как на грех, столкнулась в вестибюле с Викусей в небрежно накинутой на плечи норковой шубке. Следом за ней шел уткнувшийся в пол Евгений с мрачным выражением лица. Деваться мне было некуда, и я довольно миролюбиво попрощалась с импозантной парочкой.

Виктория сквозь зубы ответила мне: «До свидания!», хотя ей явно хотелось сказать мне: «Век бы тебя не видеть!» Евгений же подтянулся, усмехнулся уголком рта и молча мне поклонился. Сделав шаг ближе, внезапно обжег мое лицо жарко полыхнувшим взглядом.

Невольно отшатнувшись, я сделала вид, что ничего не заметила, и быстро пошла к выходу. Мы гуськом дошли до огромной дорогой машины, стоящей у самого входа. Я хотела пройти мимо, но он протянул руку, остановил меня и даже не предложил, а потребовал:

— Я вас подвезу! — вызвав этим заявлением красные пятна на щеках у подруги и возмущение в моей независимой душе.

Отходя в сторону, я твердо ответила:

— Ну что вы, я в такую чудную погоду на машине не езжу! Так и вся жизнь мимо пройдет!

И стремительно прошмыгнула мимо. Почему-то мне показалось, что сейчас он схватит меня за руку и затащит в машину. Чудные у меня порой бывают ощущения. Я быстрым шагом пошла по дорожке, а джип помчался по шоссе. Когда он проезжал мимо, я почувствовала пронзивший меня то ли угрожающий, то ли обещающий взгляд Евгения.

И чем это я так его задела? Обычно мужчины после моих высказываний стараются больше со мной не встречаться, а этот…

Подойдя к трамвайной остановке, я немного подождала свой седьмой маршрут и с комфортом уселась у окошка. Слова о пешей прогулке были откровенным блефом — кто ходит по нашим улицам в десять часов вечера? Темно, да и город у нас в первой криминальной десятке, а я довольно благоразумная особа…

Трамвай уютно постукивал на стыках рельс «тук-тук, тук-тук», и я разнеженно наблюдала за проплывающими мимо зданиями со светящимися окнами. Почему так привлекательны чужие окна? Почти так же, как и чужие жизни…

Под рассудительный стук призадумалась над своим сегодняшним поведением. Зря я себя так вела, это однозначно. Не обращала бы внимания на этого Евгения, и никаких эксцессов. Получилось, что я сама провоцировала его на несуразные для него поступки. Недаром Виктория с таким недоумением и даже ужасом на него посматривала. Наверное, я будила в нем самые низменные инстинкты.

Прикрыла глаза, чтобы удалить внешние раздражители, представила Евгения с его презрительно-холодной физиономией и непонятными мне настойчивыми взглядами, и прислушалась к внутреннему ощущению. Пусто. Единственное, что я чувствовала, — это непривычное и довольно сильное возбуждение. Но чем она вызвано, понять не смогла.

Трамвай остановился на моей остановке, я вышла и не спеша прошла до дома, не глядя по сторонам. На что смотреть? За почти тридцать пять лет жизни здесь изучено все до последней скамейки. Открыла своим ключом железную дверь подъезда и поднялась по почти чистой лестнице на свой третий этаж.

Махнула рукой маме, возвещая о своем возвращении, и с чувством выполненного долга ушла к себе, включила «Травиату» с Монсеррат Кабалье, взяла в руки биографию Эдит Пиаф и прилегла на диван. Мне пришло в голову, что я уж на редкость несовременная девица — вместо метания в поисках женихов (ведь возраст у меня далеко не юный, а я все еще не пристроена) слушаю классическую музыку, читаю серьезные книги и отшиваю всех возможных претендентов. Ну вот не нравится мне ни один из них, что тут поделаешь? Ведь нельзя же ложиться в постель с мужиком только потому, что возраст поджимает?

Монтсеррат Кабалье в роли Виолетты запела о страстной любви, и в моей голове всплыл давно и старательно забытый облик Игоря. На этот раз я не стала, как обычно, прогонять его образ, а позволила себе в порядке назидания вспомнить все.

Это было почти пятнадцать лет назад. Он был симпатичный, умный, высокий, образованный. Подходящий, одним словом. Мне с ним было хорошо. Он ухаживал не то чтобы красиво, а душевно. Дарил какую-нибудь мелочь из того, что мне хотелось в данный момент. Как он угадывал мои желания, не знаю. Я по молодости и наивности уже думала, что мы будем счастливы вместе, но у него оказался один, но весьма важный порок: он был женат, просто забыл мне об этом сказать.

Случайно увидев его из окна трамвая идущим по улице с милой женщиной и маленькой девочкой, я мгновенно все поняла, и на душе стало чрезвычайно горько. Но я быстренько выкинула его из своей жизни. Жаль, что не пинком, как нашкодившую собачонку. Когда он позвонил мне и пригласил на очередное свидание, я простодушно поинтересовалась:

— А жену с дочкой ты тоже позовешь? Вчетвером погуляем? — Он задержал дыхание, как от жестокого удара, а я выложила ему то, что ужасно хотелось сказать: — Ты изворотливый мерзкий гаденыш! Знать тебя больше не желаю! — И бросила трубку.

Потом я еще несколько раз видела его около библиотеки, возможно, он оказывался там случайно, а возможно, и нет. Но меня это больше не интересовало. Для меня он существовать перестал. Я многое могу простить, но терпеть не могу непорядочности.