Нить судьбы

Лето пролетело незаметно, словно голубая бабочка вспорхнула над цветущим лугом. Прошла и осень золотая с её дождями да туманами, с вечерами длинными да первыми заморозками. Земля-матушка благодарила людей за их труды и заботы, щедро одаривая своими дарами каждого, кто не ленился весной, кто кланялся ей в пояс всё лето, не покладая рук. Любит земля добрых да трудолюбивых, не жалеет для таких людей подарков своих – и румяных яблок и жёлтых медовых груш насыплет в подол, и круглобокие оранжевые тыквы сложит в их тележки, и картофеля, что станет после в чугунке рассыпчатым да сладким, и репы хрусткой, и лучка ядрёного и всего прочего не пожалеет. Уже начал падать по утрам пушистый, мягкий снег, покрывая всё кругом белоснежной пелериной, укутывая на зиму матушку-землю. Молодые играли свадьбы на Покрова. Хозяюшки готовились уже загодя к долгим праздникам, да зимним посиделкам. В один из дней Надийка спросила Захариху:

– Бабуся, а ты когда в лавку пойдёшь?

– Да не знаю, а что тебе там нужно? – пожала плечами старуха.

– Нужно. Только не что-то, а кто-то – Мария! Чего она не приходит на примерку? Платье-то ей уже совсем скоро понадобится, а она всё не идёт!

Захариха удивлённо посмотрела на внучку, вытирая посуду полотенцем.

– Бабушка, – уперла важно и забавно ручки в бока Надийка, – Ты почему опять старое полотенце взяла? Я тебе сколько новых пошила.

– Господи! – всплеснула руками Захариха, – Да их в руки-то взять страшно – такая красота! А ты говоришь – утираться ими. Да их только возле икон вешать, украшать, или же на праздник вот, на стол стелить.

– Хм, для чего я тогда столько вышиваю… Смотри, у меня опять целая куча набралась.

– Ну, так и давай с соседями поедем на ярмарку, и отвезём Корнею твои работы.

– Не надо, сами приедут.

– Кто приедет? – не поняла Захариха.

– Кто надо, те и приедут, – важно ответила Надийка.

Захариха опять удивлённо поглядела на внучку.

– Бабуся, так ты передай, пусть Мария-то зайдёт. Да побыстрее, а то время не терпит.

– Ладно, ладно, егоза, всё передам, как надо, – сказала Захариха.

Она продолжила готовить обед, а в голове её засела неотступно мысль, что надо быстрее идти к Марии.

– Тьфу ты, вот втемяшилось в голову, теперь не отстанет, надо идти.

Захариха крикнула Надийке, чтобы та приглядела за обедом в печи, а сама наскоро накинув тулуп, да обувшись в валенки, побежала в лавку.

Она бежала через деревню почти бегом, словно это было делом первостепенной важности и не терпело отлагательств. Впереди она приметила вдруг идущего по дороге человека. Захариха узнала в нём Власа. С тех самых пор, как в конце лета они с Надийкой побывали у него в гостях, принеся подарок, они так больше и не виделись. Старуха опустила голову пониже, нахмурила брови, и, уставив взгляд под ноги, засеменила ещё быстрее в надежде, что Влас не заметит её и пройдёт мимо, но тут же услышала оклик:

– Здравствуй, бабушка!

– И тебе не хворать, – ответила Захариха, стараясь не глядеть в глаза Власу.

– Как вы там поживаете?

– Да всё хорошо.

– А дрова-то вам порубили?

– Да, порубили, сосед пришёл, спасибо ему.

– Ты уж прости, что так получилось.

– Да ничего, я понимаю.

– Бабушка, а Надийка-то как?

– Всё хорошо, – крикнула уже издалека Захариха, пробегая как можно дальше от Власа.

Тот остановился посреди дороги, усмехнулся, пригладил свою окладистую бороду, глядя ей вслед и пошёл дальше своей дорогой. Захариха же, шумно топая, скорёхонько вбежала по ступеням на крылечко лавки.

Внутри было шумно и людно, да и как без этого – нынче ведь день привоза товара, и только сейчас Захариха, ощупав карманы, поняла, что даже не захватила бумажника с деньгами.

– Бабушка, здравствуй! – весело вскрикнула Мария.

Тут же все стали оглядываться в сторону Захарихи, здороваться и расспрашивать старуху о здоровье.

– Бабушка, ты что-то хотела? – подозвала её Мария.

– Ой, хотела, – махнула Захариха рукой, – Да я, дырявая голова, и кошель-то свой дома оставила, так спешила.

– Бабушка, да я тебе так, в долг там, ты не переживай. А спешила-то чего?

– Да мне Надийка велела срочно тебе передать, чтобы ты к нам в гости шла, на примерку. Говорит, мол, как можно скорее пусть идёт, ругается.

– Да куда мне торопиться? – удивилась Мария.

И тут раздался голос Сузгинихи.

– Куда торопиться?! Раз Надийка тебе сказала, значит надо торопиться! Ты что глухая али слепая, ничего не понимаешь? – воскликнула та, потрясая своей клюкой.

– А что я должна понимать? – Мария, выпучив глаза, уставилась на старуху.

– Бат-тюшки-сватушки, выносите святых угодников, ты что, совсем очумела? – всплеснула руками Сузгиниха.

И бабы тут же загомонили все разом, перебивая друг друга и махая руками:

– Да ты что, Мария! Всем уже давно понятно, что Надийка наша – она, как предсказательница. Сузгинихе вон подарок пошила, так к ней сын сразу приехал, который обижался сколь лет и носу не казал в дом родной!

– Да, а брату твоему названому загодя саван пошила, сердцем почуяла горе будущее.

– Вот-вот, а тебя наоборот спасла от смерти! Беду услыхала и велела Власу гнать! – подтвердила третья.