Нить судьбы

– Ничего, всё хорошо будет с тобой.

На меня оглянулся:

– Принеси полотенце какое-нибудь.

Пока я за полотенцем в избу бегала, Влас уже мою Манечку подоил. Целый подойник надоил. Вы ведь знаете, что моя корова больше всех молока всегда давала, да вкусное, жирное молоко. Я когда на ярмарку вожу продавать сметанку да творог, у меня сразу всё разбирают! Влас в маленькую кружку молока отлил, взял у меня из рук полотенце, смочил да обтёр коровушке морду, бока, вымя, ноги, а остатки ей выпить дал. Марта моя тут же ожила, сено принялась жевать, а на Власа такими глазами поглядывает, ровно благодарит его за спасение.

Он к ней подошёл, погладил, по морде потрепал, и сказал:

– Ну, вот и поправилась ты, больше не хворай.

И только я рот открыла, чтобы спросить, что я ему за работу должна, он на меня сурово так зыркнул, да и говорит:

– Должна ты будешь рот свой на замке держать. Станешь языком трепать по всем перекрёсткам, так удача из твоего дома навсегда уйдёт. Это тебе предупреждение, чтоб не хвасталась больше ничем. Да не забудь молоком этим всю семью нынче напоить. Ну, всё, прощевайте.

И ушёл.

А я-то, дура, так и осталась стоять, даже спасибо ему не сказала. Как опомнилась, так перекрестилась, схватила подойник, да домой. Вечером всё сделала, как Влас велел, напоила всех молочком и спать легла. С той поры всё хорошо стало с коровкой, только бабка Фёкла к нам в гости ходить перестала. Вот ведь какая зловредная.

Бабы рассмеялись.

– Да-а, – протянула Захариха, – Вот так дела у вас тут творятся.

– Это ещё что, – подхватила другая баба, – Я тебе сейчас ещё кое-что расскажу. Задумали мы строить новый дом. Пошёл муж по деревне, мужиков на помощь собирать, да где с кем посоветоваться, может что-то дельное понимающие люди присоветуют. И вот раз, вечером, сидим мы с мужем судим-рядим, что бы ещё нам продать, чтобы на стройку денег хватило, живём-то небогато. Муж говорит, мол, останемся в старой хате жить, на наш век, поди, хватит. А я отвечаю, куда уж тут жить, вовсе домишко наш старенький стал. И вдруг в дверь стучат. Открываем – входит Влас.

– Добрый вечер вам в хату!

– Добрый, – отвечаем.

– Слух по деревне ходит, что дом вы строить собрались.

– Верно бают, – говорим мы.

– Что, деньги считаете?

– Считаем, да только не знаем, хватит ли, – покачали мы головами.

– Хватит, хватит, – отвечает Влас, – Только на том месте, где вы дом вздумали поднимать, не надо строить. На другую сторону переходите, там и начинайте работу. Там хорошо будет. А это место неспокойное.

Положил на стол мешочек, повернулся к двери, да пошёл. А перед тем, как выйти, обернулся и сказал:

– Дом построить я вам помогу, наличники резные сделаю и конёк на крышу. Только на том месте дом не стройте, не будет вам там счастья.

На другой день прибегает муж домой, сам не свой.

– Знаешь старого деда Степана, который всегда на завалинке сидит, в валенках и картузе и зимой и летом?

– Конечно, знаю, – отвечаю.

– Так вот я с ним сейчас баял, про дом присоветоваться хотел, про место точнее, и вот что он мне сказал. Не вздумайте там строить! Там когда-то дом стоял, да в нём людей побили и сожгли вместе с избой. Нехорошее это место, неспокойное.

Я чуть мимо лавки не села, вот откуда Влас, пришлый человек, мог это знать, коли даже мы, местные, того не знали?!

– И что ж дальше? – спросила Захариха.

– Как что? На том месте, на которое Влас указал, чуть поодаль, и строим мы теперь дом. И люди нам все приходят помогать, и денег за работу не берут, хотя мы и предалагаем. А в том мешочке, что Влас нам оставил, деньги оказались, и на всё нам хватило, тютелька в тютельку. И сам Влас, как и обещал, и наличники нам вырезал на окна, и конёк резной на крышу. Скоро уже и новоселье справлять будем. И тебя приглашаю, Захариха. Придёшь?

– Приду, – кивнула Захариха, – Отчего не прийти к добрым людям.

– Ты с Надийкой приходи.

– Придём с Надийкой.

Бабы ещё хотели что-то рассказать, засуетились вокруг Захарихи, да продавщица одёрнула их:

– Да хватит уж, балаболки! Ступайте домой. Бабушка Захариха, ты что купить-то хотела?

– Ой, и правда, – опомнилась Захариха, – Дай-ка мне, Мария, спичек, муки ещё, соли…

Бабы вышли из лавки, громко переговариваясь, и наступила тишина.

– Мария, а ты чего такая грустная-то? – спросила старуха.

– Ой, бабушка, – махнула та рукой, – Да что тут веселиться? Жених мой в город уехал на заработки, да так и не возвращается. А ведь у нас свадьба должна быть скоро. Я уже и ткань приготовила на платье, а пошить-то и некому.

– Как это некому? Так Надийка моя может!

– А она сумеет?

– Сумеет, – кивнула Захариха, – Ты приходи к нам. И ткань свою приноси.

– Я сегодня прямо и приду, можно?

– Можно, Мария, приходи, я думаю, Надийка тебе не откажет. Ну, я пойду, а то она у меня одна дома осталась. А ты прибегай вечером, мы тебя ждать будем.

ГЛАВА 12