Нить Лекаря

– По местам – скомандовал Стенов и вышел первым.

Мы разошлись по своим кабинетам. Вскоре меня вызвали к главному редактору, который дал мне задание взять интервью у известного врача-хирурга Шульца Фридриха Карловича. Я вернулся на рабочее место и принялся наводить о нём справки.

После работы мы с друзьями условились встретиться в кафе, чтобы провести весело время и отдохнуть от напряжённого трудового дня.

Уже сидя за столиком, продолжили нашу внезапно прерванную беседу.

– Кстати, зачем тебя шеф к себе вызывал? – поинтересовался у меня Стэнтон.

– Предложил взять интервью у некоего Шульца, врача. Кстати, Петро, ты про всех знаешь, не подскажешь что за личность этот эскулап? А то кроме его наград и регалий у меня ничего нет.

– Шульц – задумался Петро, – знаю-знаю такого. Вообще, скажу я вам всем, личность он интересная. Я бы даже сказал таинственная в каком-то роде.

– Меня лично ты заинтриговал – Сашка сел поудобнее, – люблю такие истории. В жизни должна быть мистика, иначе скукота.

– Мои сведения о нём скудны. Говорят, с того света почти вытаскивает.

– На то он и хирург, а соль-то в чём? – Сашка ждал продолжения.

– Один мой знакомый лежал в палате с несколькими пациентами Шульца – начал свой рассказ Петро, – и те поведали ему о необычном докторе. Мало того, что руки у него золотые, так он ещё судьбу человека разгадывает. И никогда не ошибается. К нему очередь на годы вперёд была. При этом он сам лично определял очерёдность операций. Сейчас, правда, Шульц от дел отошел или почти отошёл. Поскольку изредка особо сложные операции по-прежнему делает. На этом всё.

– Спасибо, Петро – поблагодарил я друга.

– Ну хватит о делах, в самом деле! – «взмолился» Стэнтон.

– Ах, да, господа, нам обещано продолжение лекции. Мы все во внимании… – вернулись мы снова к прерванной теме…

Мы весело провели тогда время. Но Шульц почему-то не выходил у меня из головы. Я ещё и предположить тогда не мог, что он связан с Сомовой, встреча с которой у меня состоится в своё время.

На следующий день я продолжил собирать сведения о Шульце, видном учёном. После недавней смерти своей жены он уединился у себя на даче в Подмосковье и проживал теперь там круглый год. В телефонном справочнике нашёл его номер телефона и позвонил ему. Я почему-то не надеялся на удачу с первого раза, но какого же было моё удивление, когда на противоположном конце после серии длинных гудков неожиданно подняли трубку и приятный мужской голос представился Шульцем. Меня точно врасплох застали. Быстро справившись с секундным замешательством, я объяснил цель своего звонка и попросил о встрече с ним. Доктор любезно согласился принять меня сегодня после обеда, в 16-00 он будет ждать «моего визита» на своей даче. Я согласовал свою поездку с шефом, получил от него «добро» и довольный складывающимися обстоятельствами продолжил работать дальше. А затем в какой-то момент обычное течение трудовой вахты пошло наперекосяк: дела разладились как-то сами собой, всё валилось из рук; и потому настроение испортилось, стало прескверным, что бывало со мной крайне редко. Вёл себя так, точно опаздываю куда-то, раздражался по мелочам, толком никак не получалось сосредоточиться на своих обязанностях. В довершении ко всему появилось стойкое ощущение ненужности вещей, которые делал. В итоге, сорвался на коллеге, хорошем человеке. От свидетелей нелицеприятной сцены, стоящих неподалёку товарищей, услышал в свой адрес: «Вот же фигура! Зазнался, наверно». Крайне неприятно за себя: обидел и даже не извинился, пошёл грудь колесом. Потом уехал «на задание», равно сбежал. Благо дали редакционную машину, белую новенькую «Волгу». Такая исключительная роскошь полагалась только по особым случаям. Это меня очень обрадовало и несколько вернуло расположение духа. Да и сама поездка обещала быть приятной.

В пути я не перекинулся и парой фраз с шофёром. Надо сказать, «разговорчивым» он не был, а попросту молчал всю дорогу, сопел и крутил свою «баранку», немного щурясь по привычке на дорогу. Я закрыл глаза и представил, будто машина сама везёт пассажира на заднем сидении, то есть меня. Если бы не массивная, широкоплечая фигура впереди, то иллюзия одиночества была бы совсем полной.

Я расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, расслабил галстук и устроился поудобнее на мягком диване «Волги». Подумал, что всё начинает складываться как нельзя лучше. Замелькали за окном автомобиля деревья стеной, Москва осталась позади. Неожиданно для себя я стал весел и бодр.

Оставалось только приехать к назначенному часу. Пунктуальность в нашем деле крайне важна. Но здесь мне сопутствовала удача. Доставить меня к профессору поручили Аверьяну Николаевичу Бойко, «Николаичу», как «за глаза» называли его у нас в редакции. Все относились к нему с большим уважением за удивительную редкую способность никогда и никуда не опаздывать. За свой талант Николаича принято было одаривать дефицитным товаром, какой удавалось достать. Брал он презенты за свои услуги всегда с достоинством, довольный, лукаво улыбаясь себе в усы, смотря прямо в глаза очередному дарителю.