Нить Ариадны

Самая знаменитая гробница Тарквиний была вскрыта 26 марта 1958 г. Еще до того как ее коснулась лопата, археологи опустили в землю перископ. На стенках они увидели фигуры людей и животных. Бегуны, стройные, сухопарые (один из них с козлиной бородкой), танцовщица в тупике с длинными рукавами, обнаженный танцор, метатель занесенного для броска диска, кулачные бойцы. Более всего удивил исследователей бег колесниц. Возницы различались по цвету одежды так же, как сбруя и колесницы. Видимо, они принадлежали к различным цирковым партиям, как это было позднее в императорском Риме. Возница в голубой тунике натянул обеими руками вожжи, стремясь уйти от преследования возницы в красном. Лица его не видно, но сохранилась часть круглого шлема, защищающего голову. В руках у третьего возницы — палка, наподобие стрекала. Он исступленно колет спину коня. За третьей колесницей — опрокинутый на спину конь. Возницу выбросило, как из пращи. В том году в Риме состоялись Олимпийские состязания, и вновь открытая гробница получила название «Гробницы Олимпийских игр».

Если оставить в стороне особый вид этрусских гробниц и остановиться лишь на гробницах в форме подземного склепа, то они могут быть рассмотрены в трех направлениях: организация внутреннего пространства, погребальный инвентарь, настенные росписи. Наряду с простыми гробницами в форме куба и параллелепипеда, куда вел с поверхности земли наклонный коридор (дромос), имелись склепы более сложной конфигурации, имитирующие дом. Так, «Гробница Капителей» (вторая половина VI в. до н.э.) открывалась вестибулом, по обе стороны которого были две комнаты. Вестибул вводил в атрий, все стены которого, кроме отверстий для дверей, были заставлены лавками, словно бы предназначенными для клиентов. Из атрия можно было пройти в три спальни, одна из них, центральная, имела два ложа вдоль боковых стен для отца, несколько больших размеров, и для матери, меньших. Две боковые комнаты также имели ложа, очевидно, для сыновей и дочерей. Таким образом, полностью воспроизводился план дома для небольшой семьи.

Другая гробница в том же некрополе Черветери, что и «Гробница Капителей», относящаяся к VII в. до н.э., воспроизводила своей формой простой сельский дом с центральной балкой, на которую накладывались жерди и солома. Это «Гробница Соломенной кровли». «Гробница Щитов и Кресел» (первая половина VI в. до н. э.) воспроизводила конфигурацией потолка балки и имела кроме лож высеченные в туфе кресла с подставкой для ног. На стене выделились рельефные круги, условно названные «щитами». Декором все гробницы превзошла «Гробница Рельефов» из того же Черветери (III в. до н.э.). На ее стенах и квадратных колоннах, поддерживающих потолочные балки, воспроизводились посуда и домашняя утварь, инструменты, оружие. Тут были сосуды для питья, ложки, ножи, доски для шинкования капусты, кастрюли, веревки, а также куница, кошка и гусь.

С религиозной точки зрения воспроизведение дома и его интерьера в погребальном склепе опирается на распространенные у многих народов представления, согласно которым гроб является домом для вечного пребывания души (сравнить русскую «домовину»). Желание магически сохранить в ином мире среду обитания, к которой покой-ник успел привыкнуть при жизни, засвидетельствовано на той же территории Италии уже в доэтрусскую эпоху захоронением в урнах. Они воспроизводили хижину квадратной или круглой формы с кровлей из жердей, дверью и отверстием для проветривания и выпуска дыма.

Принесение в жертву троянского пленника. Фреска гробницы Франсуа из Вульчи. III в. до н.э.

Те же верования о существовании у покойных потребности во всем том, что им было необходимо при жизни, определили и состав погребального инвентаря. Покойников наряжали в их лучшие одежды, мужчин снабжали оружием, женщин — украшениями. Разнообразие и богатство их зависело от общественного положения покойного. В гробнице, раскопанной близ Черветери епископом Реголини и генералом Галасси в 1836 г., имелась узкая погребальная камера, частично вырезанная в туфе. Там на каменном катафалке покоилась женщина, имя которой, судя по надписям на серебряных сосудах, — Лартия. Как и во многих других камерных гробницах Этрурии, справа и слева в стенах были вырезаны ниши. У входа в правую нишу находилось погребение воина в глиняной урне. О том, что это был воин, можно судить по погребальному инвентарю — восьми великолепным щитам. Здесь же имелось другое захоронение с обрядом трупоположения, сопровождаемое исключительно богатым инвентарем. Кто был этот человек, мужем или сыном Лартии, трудно сказать. В гробнице имелись две повозки, на которых, видимо, покойники были доставлены к месту захоронения. Одна из повозок находилась в центре погребальной камеры. Ее украшенное львиной головой дышло было обращено в сторону входа.