Нищий

Я тихо двинулся дальше, взяв в обе руки свою палку и ожидая любой неприятности — она не заставила себя ждать — из-за угла вылетел здоровенный детина с тесаком, рассёк воздух возле моего плеча — едва не перерубив его пополам. Я уклонился и сделал выпад стилетом — вонзив его в в грудь нападавшего — тот мягко опустился на грязный пол, умерев ещё на ногах. Обыскав — взял его вещи, бумагу и пошёл дальше. Прошёл под люком канализации, из которого падал тусклый свет лун, и ушёл вверх, по овальному ходу.

Происшедшее мне сильно не понравилось — каким образом человек узнал, что я тут буду проходить? Или они наставили по всем тоннелям охотников за «призраком»? Давай делать выводы — сказал я сам себе — ты глава бандитской организации — что бы ты сделал, если бы в тоннелях стали пропадать люди? Первое дело — поставить наблюдателей у входов в тоннели, и смотреть — кто влезает. Узнать меня невозможно, да, но только в лицо! А походка, а моя трость! Ой, чёрт…нехорошо. Последняя вылазка сегодня. Надо что-то другое придумывать, или же взять сегодня куш и залечь на дно — надолго, месяца на два-три. Как ещё могут меня взять? Поставить наблюдателей в клетушках ассенизаторов — ведь когда-то я всё равно буду проходить там! Почему один был? Логично было бы два-три поставить — я же всё-таки злобный призрак-паук. Непонятно. Может просто раздолбайство? Чего я им приписываю великий ум… Однако — осмелился напасть на меня в одиночку…может у них уже какие-то подозрения были? Тогда можно бы и выследить меня…НО — выследить меня можно тогда, когда я спускаюсь в тоннели — то есть — поняли, что я спустился, потом поставили шпионов у выходов, и прошли за мной до дома. Упс! Это хреново. Значит, надо полагать, у каждого выхода стоит по наблюдателю. Тут так — или я найду входы и выходы в систему канализации где-то ещё, не те, что всем известны, или не вхожу сюда длительное время. Как это они ещё не догадались с арбалетами встать — очень светит получить болт в брюхо…

С такими жизнеутверждающими мыслями я добрался до нужной точки: лесенка поднималась к потолку — я тут уже был — она выводила в угольный сарай какого-то огромного поместья, сарай не закрывался, из него можно было свободно попасть на территорию вокруг дома. Тихо двинулся от сарая по тёмной площадке — вдруг, неожиданно скользнули две тени, одна вцепилась в руку, другая прихватила за ногу — собаки! Без лая, без рычания — молча, как акулы — специально тренированные собаки-убийцы. От дикой боли в больной ноге, схваченной собакой, помутилось в голове — короткий удар клинком — задёргалась в судорогах и умерла, ещё удар — вторая разжала зубы и свалилась, отпустив руку. Полежал, отходя от потрясения и боли. Привстал, ощупал места укусов — главное — кости целы. Синячины будут жуткие — но я и не хожу голым, прикрою рубахой, да штанами — никто и не увидит. Подумал — кряхтя и кривясь от боли в ноге оттащил собак в сарай и кинул за кучу угля. Передохнул минут пять — подумал — если выпущены собаки, вряд ли будут охранники, патрулирующие территорию, по крайней мере — надеюсь на это.

Вышел на площадь — палка с клинком в руках, тихо крадусь к дому. Это большой дом, с цветными мозаичными окнами, некоторые из них открыты для проветривания — только затянуты сеткой от комаров и москитов — что то вроде марли — вот и моя дорога. Аккуратно прорезал марлю, втянул себя в окно и мягко упал на пол — всё тихо. Где я? Кухня. Тут сейчас тихо, но скоро появятся повара — готовить завтрак. Конечно, глупо лезть в дом без разведки — но тут или пан, или пропал. Но и пропадать я не собираюсь — моя подготовка предполагала проникновения и в командные пункты врага, а не то что какой-то жилой дом. После месяцев занятий в школе мышцы мои укрепились, волей-неволей моё тело приобрело хорошую физическую форму — вот если бы не нога…

Двинулся вдоль стены, старательно наступая мягкой подошвой сапога, всей плоскостью ступни на паркетины возле стены — чтобы не скрипело. Тёмный холл — гостиная. Везде стоят вазы, столы, стулья — лестница ведёт вверх. Рассуждаю: где могут храниться ценности — или в спальне хозяйки — я не знаю, спят они с хозяином дома вместе или нет, но где хозяйка, там и её драгоценности. Хозяин — знает где лежат деньги. Итак — ищу хозяина — он говорит, где лежат деньги — я ухожу. Или не ухожу, если он заорёт. А вдруг? Неужто — решусь его убить? Да. Если придётся — да. А чем тогда я отличаюсь от бандитов, которых я убивал? Ничем. Долой морализаторство — мне нужны деньги, и я их возьму.