Нищий

— Пошли, сюда зайдём! — Катун потянул меня в какую-то лавку, где грудами был навален всяческий секонд-хенд. Он начал рыться в груде одежды и выбрал кожаную куртку, крепкие суконные штаны, по размерам подходящие мне. Куртка была с подозрительной дыркой на спине, как будто прорезана ножом и заштопана, а на штанах имелись застиранные пятна. Но всё было чисто оттёрто, отмыто, и пахло дымом — типа прожарка, не иначе — подумал я — с трупов сняли, собаки. Но мне по большому счёту было наплевать — что я, трупов не видал? Ещё как видал…и сам их производил. Поэтому я спокойно надел, тут же в лавке, эту подозрительную одежду и приготовился следовать дальше за своим наставником, когда тот, пошарившись в углу выволок на свет ржавый шлем, похожий на скифский — я видел такой по телевизору.

— Сколько за всё?

— Три серебряника!

— Да у тебя пузо лопнет от таких денег — Катун даже рассердился, замахав руками на лавочника — три медяка, больше твои дерьмовые шмотки не стоят! Совсем охренел, Калаз!

— Сам охренел — толстый лавочник аж затрясся от возмущения! — меньше полутора серебряников не отдам! В горшке этом одного железа чуть не пуд!

— Да его ржа давно съела! Горшок твой! Ты в него гадишь небось! А одёжа твоя с трупов — может она вообще заразная!

— Вот ты сволочь, Катун! Знаешь же, что у меня заразы нет — всё прожарено. Хрен с тобой — серебряник — И ВСЁ! Не нравится — клади на место и уходи.

— Ладно — вижу — в тебя демоны вселились. Бери свой серебряник на лечение и иди к магу изгонять демона жадности! — Катун удовлетворённо хмыкнул и достал из пояса отдельно завёрнутый серебряник — последнее у бедного нищего забираешь!

— Ну уж, последнее — хмыкнул лавочник — небось в поясе полсотни золотых лежат.

— Лежали бы — стал бы я не тебя так дышать — Катун подошёл к лавочнику и дыхнул ему прямо в лицо.

Я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться — лицо лавочника покраснело, он замахал руками в воздухе:

— Вот в кого демон-то вселился, и срёт там! Тьфу, вонючка поганая! Иди отсюда, рыба тухлая!

— Щас будешь орать, я ещё дыхну, и не только — ты тут вообще упадёшь насмерть! — Катун хохотнул и вышел наружу.

Я поковылял за ним.

— Ну вот, серебряник сэкономили — довольным голосом заявил старик — барахло это уж никак не меньше двух серебряников стоит, будь уверен!

— А зачем оно мне вообще, и этот горшок дурацкий — я же не собираюсь вступать в армию императора — даже если бы и хотел — не смог…

— Ничего не понимаешь — это одежда солдатская — куртка из-под кольчуги, штаны казённые, сейчас мы тебе воинский хвост из волос сделаем, посадим на камешек у трактира, где обитают солдаты, а впереди поставим этот горшок, чтобы подаяния кидали — вот тебе и будет прибыль! Солдаты-то разжалобятся и накидают тебе полный шлем… ну, пусть не полный — но нормально подкинут. Палку свою рядом положи и сделай мужественное, но жалкое лицо — Катун рассмеялся — ну не такое же! Такое только у больных дурными болезнями бывает! Ладно — просто сиди и грусти — типа вспоминаешь былые дни.

— Мда. Что-то мне комедиантом быть не приходилось — я снова загрустил, и спросил Катуна — а сколько мне сидеть с этим горшком?

— А как хватит! Теперь ты у меня в подмастерьях, давай, отрабатывай науку — он усмехнулся, потом успокоил — да не переживай. Скоро привыкнешь…..я тоже по первости всё лицо норовил закрыть — стыдно вроде, но я — то местный, а тебя никто не знает, чего тебе стыдиться?

— И правда — чего? — грустно протянул я — если бы не нога, я бы лучше в солдаты пошёл.

— И что хорошего? Ну выпустят тебе кишки в первом же бою — и лечить никто не будет. Настоящий лекарь-маг стоит больших денег, он только для офицеров, а тебе вольют в живот смеси мёда и отвара пижмы, и лежи, подыхай себе. Тут посидел — набрал деньжонок — а потом можно и в трактир зайти. Выпить-то любишь? — он с прищуром посмотрел на меня.

— Любил. Теперь разлюбил — с вызовом ответил я — всё, кроме лёгкого вина — ничего.

— Ну ну, посмотрим — неопределённо сказал старик — дай-то бог.

Катун привёл меня к какому-то питейному заведению с бравыми солдатами на вывеске — они маршировали, выставив вперёд копья так, будто у них у всех была патологическая, не проходящая эрекция.

Как сказал Катун, заведение именовалось «Под флагом». Я долго думал, почему именно так — потом различил в углу засиженную птицами фигуру павшего солдата, прикрытого флагом империи — мимо него и маршировали его эрегированные соратники, с таким видом, что казалось, будто они его ухайдакали. Видимо это был парад в его честь.

Я уселся на чурбачок, напротив дверей заведения и выставил перед собой старый шлем. Катун бросил в него пару медяков и серебряник, вроде как для затравки, и мы стали ждать поклёвок «жирных рыб».