Нищий

Шхуна наполнила поставленные паруса лёгким утренним ветерком, они надулись и тихо-тихо двадцатиметровая плавающая конструкция стала отходить от причала.

Скоро мы вышли из акватории порта и паруса до предела раздул свежий утренний ветер. Команда забегала ещё активнее, и на двух мачтах шхуны выстроилась громада парусного вооружения шхуны. Она, как будто опомнилась и понеслась по волнам с огромной скоростью, с шипением рассекая волны, обдавая себя и людей, бегающих по ней, брызгами солёной морской воды. Как ни странно, оказалось, что шхуна была не такой уж и валкой на волнах, скорее всего у неё был мощный киль — мне даже подумалось, что она больше похожа не на шхуну, а на двухмачтовую яхту по специальному заказу. Скорость её была впечатляющей — шхуна неслась со скоростью быстроходного моторного катера! Интересно — зачем простой шхуне такая скорость — может, чтобы убегать от кого-то? — с усмешкой подумал я. И ведь совсем не занимается контрабандой святой капитан!

Капитан стоял за штурвалом в своей попугайской одежде — но, почему-то уже не казался смешным и нелепым. Его команды были чётки, движения штурвала размеренны и уверены, наконец, выйдя в открытое море, он передал штурвал рулевому и подошёл ко мне:

— Ну что, Викор, за проезд есть чем расплатиться?

— Вот ваш золотой. Капитан Мессер, скажите — через какое время мы придём на Ранкель?

Капитан посмотрел на море, небо, прикинул:

— Через час с небольшим, если не изменится погода. В море никогда нельзя ничего предсказать наверняка. Главное, нам береговую стражу не встретить — достанут нос совать куда не надо, время потеряем. Может зайдёшь в кубрик? Вымокнешь тут.

— Нет…я воздухом подышу. Тут хорошо, красотища какая — я показал на проплывающий вдали берег. Вид и правда был классный — берега, заросшие густым тропическим лесом, на горизонте торчат снежные вершины гор, а чуть подальше по берегу с огромного обрыва падает синий водопад, весь в брызгах воды, сияющих радугой под лучами светила… Я никогда ещё не плавал на парусном судне и мне всё было ужасно интересно. Косые паруса шхуны туго натягивались свежим ветром, она как будто взлетала на волнах — я даже подумал — может у неё какие-то приспособления, типа подводных крыльев? Но спрашивать у капитана не стал — мало ли как он отреагирует на мои вопросы…

Час на палубе шхуны прошёл незаметно, и вот уже всё ближе и ближе остров Ранкель — возможно там осуществиться моя мечта.

— Слушай меня, Викор — ты парень крутой, насколько я знаю, но будь осторожен — это остров для ссылки каторжников. Они не имеют права оттуда выезжать, но жить и веселиться желают как и все, потому развлечения у них совсем разнообразные — например — вытряхнуть из штанов заезжего инвалида, забрав у него все деньги. Стража там есть, но такая же, как и поселенцы — ссыльные за провинности за буйный харакер за воровство у товарищей и чего только нет, чтобы они не сделали. Будь настороже. Всякий человек, который тебе встречается, должен встречаться тобой как враг.

— А что вас-то сюда понесло, капитан? — задал я неосторожный вопрос.

— А это моё дело, парень, не суй нос куда не надо! — Мессер недовольно выбил трубку о стойку леера и пошёл к штурвалу.

Я сошёл со шхуны на твёрдую землю — хотя я и недолго был в море, но меня немного покачивало. Шхуну встречали люди, подозрительно выглядевшие и оглядевшие меня с ног доголовы.

— Подскажите, как мне найти Амалона? — обратился я к одному, мужчине лет сорока, со шрамом через всё лицо и пустотой вместо двух верхних зубов.

— В городе ищи…неужто думаешь, что я его в штанах прячу! — «весело» ответил громила и все его прихлебатели угодливо захихикали. Он махнул рукой в сторону стоящих домов и отвернулся от убогого урода, каковым в его глазах являлся я.

Я пожал плечами и заковылял к группе домов на пригорке, перед спуском в бухту. Через минут двадцать я оглянулся и увидел, как Мессер, внизу у причала, о чём-то живо беседует с этим «весёлым» человеком, размахивая руками и бурно чего-то обсуждая. Я полез дальше по глинистой дороге, усыпанной камешками. Подумалось — похоже эта дорога в ливень превращается в глиняный каток — грязища тут непролазная. С этими мыслями я дотащился до лавки, в которой продавали абсолютно всё — от ниток и иголок, до муки и сахара. В лавке было пусто, сидел худой скучный продавец и неторопливо охотился за мухами, побивая их хлопушкой с куском привязанной на конце кожи: хлоп…хлоп….хлоп… Скука смертная — читалось в глазах этого человека.

— Скажите — где мне найти Амалона? — отвлёк я его от интересного занятия.

— Амалона? — хлоп…хлоп… — ну дома наверно, Амалона…

— А где его дом — с терпением, с которым, я слышал, надо разговаривать с идиотами — продолжил допрос.

— Дом-то? — хлоп…хлоп…хлоп…

Я не выдержал:

— Слышь, придурок! Я сейчас эту хлопалку у тебя отберу и тебе в зад вставлю! Отвлекись от своего грёбаного занятия и скажи мне, как пройти в дом Амалона!

Я наклонился над прилавком, сгрёб продавца за грудки и подтянул к себе. От него пахло рыбой и нечистым телом…