Нищета мозга

В головном мозге находится большое количество нейронов, которые обеспечивают получение, хранение и обработку различных сигналов как из внешнего мира, так и от внутренних органов. В среднем в центральной нервной системе человека находится 30–40 млрд нейронов, которые изолированы специализированными клетками глии от сосудов и капилляров, пронизывающих весь мозг. Вполне понятно, что чем выше масса мозга конкретного человека, тем большее число нервных клеток в нём содержится. По приблизительным оценкам, мозг французского писателя А. Франса массой 1017 г содержал около 27 млрд нейронов, среди которых почти 9 млрд приходилось на кору больших полушарий. У британского поэта Дж.Г. Байрона мозг был в два раза больше по массе, чем у А. Франса. Эти различия позволяют предположить наличие у Дж.Г. Байрона 60 млрд нейронов во всём мозге и 20 млрд в коре больших полушарий. Вполне понятно, что расходы организма на содержание мозга Дж. Г. Байрона выше, чем у А. Франса. При равенстве массы тела и роста метаболические затраты на содержание мозга различались бы более чем в 2 раза. Однако А. Франс был небольшого роста, который, по анализу прижизненных фотографий, не превышал 165 см. Дж.Г. Байрон был выше, но и его мозг был в два с лишним раза больше, чем у А. Франса. Следовательно, Дж.Г. Байрону собственный мозг обходился вдвое «дороже», чем А. Франсу. Однако на фоне пирушек, чужих графинь и юных мальчиков поэт явно не замечал таких мелочных расходов.

Для нас важно то, что двукратные различия в расходах на содержание мозга связаны с индивидуальными особенностями характера и с врождёнными способностями. Детально этот вопрос разобран в моей книге «Изменчивость и гениальность», что позволяет предельно сократить изложение шестого парадокса мозга (Савельев, 2012).

Человеческий головной мозг изменчив более, чем любая другая часть нашего тела. Мозг человека считается нормальным при массе от 850 до 2300 г (Савельев, 2005). В больших выборках можно определить средние расовые различия по массе мозга. Однако индивидуальная изменчивость намного превышает расовые и этнические различия по массе. В основе индивидуальной изменчивости лежит вариабельность полей коры большого мозга и подкорковых структур, которые осуществляют анализаторные, двигательные или ассоциативные функции и различаются по площади и числу входящих в них нейронов. Индивидуальные различия полей и подполей неокортекса и преходных зон могут достигать различий в 4131%, а подкорковых структур — в 369% (Савельев, 2012). Более того, характерные для человека поля теменной доли могут присутствовать у одного индивидуума и полностью отсутствовать у другого. Это наблюдение выводит парадокс индивидуальной изменчивости на совершенно иной социальный уровень. Такие качественные различия скорее характерны для представителей разных видов и даже родов. Более парадоксальная индивидуальная изменчивость организации мозга в биологической истории планеты пока неизвестна.

С одной стороны, наша соматическая организация и практический опыт показывают, что почти все мы принадлежим к одному виду и можем скрещиваться между собой в любом живописном беспорядке.

С другой стороны, наш мозг в похожих головах так глубоко различается на качественном и количественном уровне, что надеяться хотя бы на минимальное взаимопонимание и общность небиологических мотивов поведения не приходится. В конечном счёте эти глубинные структурные различия порождают нелепые личностные, конфессиональные и межгосударственные конфликты.

2. КОРА ЛЮБВИ

Множество печалей нашего мозга стало результатом превратностей необычной эволюции человека. Зачастую в качестве альтернативы предлагается теологическое объяснение появления жизни на Земле. Однако представить себе, что наш мозг создан теологической сущностью, крайне затруднительно. Невозможно допустить, чтобы высший разум умудрился создать такое безобразие. Подобный казус мог произойти только в случае невменяемости высшего существа или при его полном отсутствии. Поскольку полное отсутствие создателя выглядит лучше, чем его неадекватность, обратимся к самым простым объяснениям происхождения нашего мозга.