Нирвана — последний кошмар

Будда часто говорил: «Я вижу, что вы в опасности. Но вы продолжаете тратить время на решение головоломок, не имеющих с реальностью ничего общего». Он говорил: «Вы напоминаете мне человека, раненого отравленной стрелой. К нему приводят лекаря, и тот пытается вытащить стрелу, но человек останавливает его. Он говорит: «Постой! Сначала я должен понять: эта стрела реальна или иллюзорна? Этот мир действительно существует, или это только иллюзия, майя? Сначала я должен решить: стрела была выпущена в меня случайно, или по чьему-то точному расчету? Зачем Бог создал мир? Есть ли у мира создатель?»» Смертельно раненый философ просит: «Постой! Сначала докажи, что жизнь стоит спасения!»

Будда снова и снова рассказывал эту историю. Он говорил: «Когда я смотрю на вас, я вижу того человека».

Ваша жизнь скоротечна. Песок жизни струится сквозь ваши пальцы, смерть может прийти в любой момент — а вы тут решаете метафизические задачи? «Кто создал мир? Создал его кто-то, или нет? Кто такой «Бог»? Как он выглядит?»

Люди продолжают спорить, обсуждать подобные вопросы. Кажется, они пытаются избежать чего-то, спрятаться за этими разговорами. Они избегают существования. Они пытаются занять себя чем-то, чтобы не сталкиваться с реальностью жизни и смерти.

Я слышал одну историю, невероятно красивую историю. Она произошла в средневековом Риме.

Один из наиболее консервативных советников убедил Папу Римского в том, что настало время изгнать всех евреев — не место им в самом сердце христианского мира. Всем евреям, проживавшим в Риме, было приказано покинуть город к определенному дню.

Для евреев это стало большой трагедией: они и представить не могли, где бы им можно было найти прибежище и не столкнуться с еще худшим отношением, чем в Риме. Они обратились к Папе с просьбой пересмотреть это решение, и Папа, будучи человеком справедливым, дал им шанс. Он придумал для них испытание. Евреи должны были делегировать одного из членов общины для участия в мимических дебатах с Папой. Если еврейский представитель выиграет, то евреям будет позволено остаться.

Следующей ночью евреи собрались в синагоге, чтобы обсудить предстоящее событие. И, хотя это был их единственный шанс, никто не решался вызваться для участия в дебатах. Главный раввин сказал:

— Невозможно выиграть в споре, в котором Папа является и участником, и судьей. И как я буду смотреть в глаза общины, после того как мое поражение повлечет за собой изгнание евреев?

Внезапно заговорил дворник, все это время безмолвно подметавший полы синагоги:

— Я готов сделать это.

В него вонзились недоумевающие взгляды.

— Ты, дворник, — и спорить с Папой? — спросил главный раввин.

— Кто-то должен это сделать. Но никто из вас не станет.

За неимением лучшей кандидатуры дворника все же представили Папе в качестве представителя с еврейской стороны.

Настал решающий день. На площади, перед собором Святого Петра, стоял Папа в окружении коллегии кардиналов при полном параде, толпы епископов и прочих церковных чинов. К ним приближался дворник в сопровождении немногочисленной компании лидеров еврейской общины — одетые в мрачные черные одежды, они раскачивали длинными седыми бородами. Стороны сошлись, и дебаты начались.

Папа с многозначительным видом взмахнул рукой и указал перстом в небо. Недолго думая, дворник ткнул пальцем в землю. Папа изрядно удивился.

Тогда Папа, еще более многозначительно, поднял один палец и поднес его к лицу дворника. Слегка усмехнувшись, дворник поднял три пальца и уверенно показал их Папе — лицо того озарила очередная молния удивления.

Тогда Папа извлек из глубин своих одежд яблоко. В ответ на это дворник залез в бумажную суму, висящую у него на боку, и достал кусок мацы. В этот момент Папа во всеуслышание заявил:

— Этот человек выиграл спор. Евреи могут оставаться в Риме.

Дворник развернулся, и вся немногочисленная братия поспешила покинуть площадь. Только они удалились, как Папу окружили самые высокие церковные чиновники.

— Ваше Святейшество, что произошло? — требовали ответа служители церкви. — Мы не успели уловить, о чем вы там пытались договориться.

Утирая дрожащей рукой пот со лба, Папа стал объяснять:

— Этот человек мастерски владеет искусством словопрения. Посудите сами. Я начал с того, что указал на небо, имея в виду, что наш Господь — владыка вселенной. Старый еврей, не раздумывая, указал на землю, показав, что и дьяволу отведено место в этом мире.

Тогда я показал один палец, указывая на то, что Бог существует только один, пытаясь поймать его на крючок его же ошибочной теологии. Но он тут же показал три пальца, указывая на триединое начало Бога — явное признание доктрины Троицы.

Решив оставить теологию, я извлек яблоко, чтобы показать, что некоторые так называемые ученые умы лгут перед лицом откровения, заявляя, что земля круглая, как яблоко. В ответ он немедленно достал кусок плоского пресного хлеба, показывая, что земля — в точном соответствии с откровением — всегда была плоской. Я просто не мог не присудить ему победу».