Нина Горланова в Журнальном зале - 2013

– Когда Маяковский подал Шостаковичу два пальца, тот в ответ подал один. Так вот: я протягиваю тебе ноль пальцев! И до свидания.

Театр выехал на гастроли по райцентрам, и это отчасти помогло Георгию развеяться. Про жену его артисты говорили: смотрите, чтоб она не купила шаль. Зашли в магазин, аНежданно-Негаданно сразу:

– Смотрите – какая шаль!

Купила шаль. Типичная украинка…

И тут машина, резко затормозив, мяргнула, как мартовская кошка. Чуть не сбила.

– Ездюки, – обругал кто-то водителя.

У Георгия слетел берет.

Вечером был день рождения Широкова. Именинник произнес тост:

– За простые слова и простые радости, которые не так уж и просты.

– Медленно бледнею, – пошутил Георгий и начал немедленно седеть.

Через месяц он попросил Марту найти ему у Данте цитату про любовь. Она зашла к нему через час:

– Любви у меня столько!

Он закрыл дверь кабинета изнутри и стал жалобно целовать ее руки… о чем рассказал после Липову:

– Проблемы встают в полном смысле этого слова…

– Рафаэлески – соблазнительный тип женщин, – ответил тот.

Хотя он по-лошадиному перебирает губами, но как кроссвордист знает почти все.

Вначале Георгий обдуманно скрывал измену. Он с работы всегда приходил слева. Так взял за правило вообще всегда с левой стороны приходить, даже из магазина, который расположен справа от окна. Затем сломал пылесос, чтобы в воскресенье выносить ковер хлопать и там из автомата перекидываться с Мартой по телефону.

Вдруг ему приснился сон: мама наряжает елку для… пассажирского поезда, который ходит мимо ее дома. Он позвонил. Маму на скорой увезли в больницу. Она успела сказать только:

– Бронхитище у меня.

Он полетел домой, но опоздал.

Эх, мамочка, говорила бы «бронхитик», чтобы болезнь знала свое место…

На кладбище мужчина с индийским лицом подошел к Георгию:

– Ирусик пальцы с инструмента снимает – словно звуки музыки вытягивает!

– Вытягивала…

Да, многие звали ее так: Ирусик. Музыка, как жирный фломастер, подчеркивала все в доме – словно он жил в голливудском фильме. С тех пор в спектаклях мало использовал композиторов. Но это ничего не меняло: музыку не очень любил, а мать любил за высокие стремленья и жалел за земное заточенье… Говорила бабушка, что отец упал в обморок, когда увидел ее – Ирусика – красоту… потом оправдывался, что просто был с похмелья тогда…

На поминках показывали документальный фильм: Ирусик играла (Рахманинова, конечно) в городском саду. Потом – все кричали, хлопали, плакали, и она вся в кипении сирени на фоне чугунной решетки… На ее лице читалась беспрерывная внутренняя жизнь: вот она ушла в себя, вот она выглянула из себя и обрадовалась тому, как хорошо ее слушают… А ее лопатки, как две боевых секиры! Вспомнилось: когда ее довели в консерватории, она послала директора на три буквы. Тогда и уволили ее на пенсию…

 Приехав домой, Георгий все рассказывал не жене, а Марте. В ответ она про могилу своей матери:

– Пришла и повстречалась с дятлом. В июне. Была годовщина. В глубине кладбища разрослись деревья, тенисто и хорошо… Вот я сижу за столиком и слышу стук. Подняла голову, а дятел рядышком на дереве стучит клювом. Красавец – в красной шапочке. Так мы с ним вдвоём и поминали маму ещё с полчаса.

 Вечером Нежданно-Негаданно спросила:

– Ты в порядке?

– «Никогда Штирлиц не был так близок к провалу»… В наклоне головы у жены что-то упрямое, а не кроткое. А что, если уйти совсем?..

На другой день он переехал к Марте. Они оба тайно крестились и обвенчались.

И снова к нему приходил гриновед. Блестя бледным черепом, говорил все то же:

– Вместо того, что поставить Шукшина, ты ушел от жены! – еще он изобразил руками весы.

– Злая шея тебя выдает.

Эта волшебная мешковатость костюма не покупается в магазине. Сшито у дорогого портного. Зачем он ходит? Завидует?

 – После свадьбы фатами не машут, – загадочно закончил гриновед и ушел, не прощаясь.

Тут с Нежданно-Негаданно произошло нежданное и негаданное: на даче крот вырыл царские золотые. Раньше кротов не было, а вдруг появились… соседи ставили ветряки, чтобы распугать их, а она – в печали после развода – не поставила ветряк. Все кроты сжались на ее участок и наградили. Много они золотых вырыли! Столько, что выплаты изумили всех. На эти деньги Нежданно-Негаданно купила квартиру в Москве, а потом с сыном эмигрировала в США. К иным светилам, так сказать… сын ведь был помешан на идее свободы! Он в пять лет спрашивал:

– Что такое свобода, папа? Это когда можно воздухом дышать?

А в четыре года сказал:

– Свобода – это когда тебя освободят из плена.