Нимуэй

– Судя по твоим вкусам, Деррик, ты такой же земной, как и я – не упустила шанса поддеть братца. – А мне давай с ламинарией. Но я хочу сделать глоток с устрицами, чисто попробовать, – переключилась снова на Нериссу. Девушка протянула мне ракушко-подобную полупрозрачную ёмкость с голубым коктейлем, а после отдала салатовый. Оба оказались на удивление вкусными, но ламинария была чуть кисло-сладкой, и понравилась мне больше.

– Не земной вкус! – восхитилась я, играя словами.

Мы с Нериссой наслаждались праздничным концертом, время летело быстро и весело. Я почти забыла о турнире, ночь ярко освещалась луной и звёздами, а так же небольшими факелами по периметру города и главной улицы. Кто-то взошёл на пузырь-сцену, сообщил о начале караоке для всех желающих. И как я узнала позже – я была одно из них. Нерисса записала нас в участники.

– Зачем ты это сделала? Я не умею петь!

– Ты не умеешь петь? – удивилась она так, будто это всё равно, что дышать, только голосовыми связками.

– Ну, разве что для себя. У меня ни слуха, ни голоса нет и вообще. Не стоило этого делать, Нерисса, – я немного обиженно надула губки.

– Ой, да ладно тебе, давай повеселимся? Вдвоём пойдём – уговаривала девушка. И такая она была искренняя, восторженная, что я не смога отказать ей. – Здесь все друг друга знают и далеко не все поют хорошо, но не это ведь главное, то, что всем хорошо.

Мы вышли вдвоём на сцену, Нерисса уточнила что-то у музыкантов, потом подмигнула мне и сообщила название песни, слова я знала, хоть и частично. Но сестра вручила мне какой-то лист – с перламутровым отливом – и заиграла музыка. Спели мы неплохо, но мой голос ни в какое сравнение с её. Нерисса – прямо сирена из наших сказок и легенд.

Когда песня закончилась, девушка подмигнула мне и предложила спеть самой. Я сначала посмотрела на неё с примесью страха, но потом подумала «А почему нет-то?» и кивнула с улыбкой.

– Дерзай, сестрёнка. Вдруг ты тоже сирена, – усмехнулась она и я замерла. Она знает? Сама поняла или Деррик сказал?

Я немного помялась на сцене, отгоняя от себя мысли о турнире и сражении с родственником, а потом решила спеть кое-что из нашего мира. Местных песен я не знала, а мелодию напеть не составило труда. Я обернулась к музыкантам, напела им то, что было в голове, и объявила название песни.

Рекомендую включить песню и читать дальше под музыку:

Lucia – Silence

Когда заиграли первые ноты, я растерялась, припоминая слова. Вовремя вступила, но голос начал подрагивать. Я вспомнила о Джейсоне, о том, что его здесь нет, что он за всё это время не попытался связаться со мной. Глаза защипало, но я держалась. Не пускала слёзы наружу. Пела текст, не сбивалась, а на припеве… увидела в толпе его.

Как он здесь оказался? Ему, наверное, отец сказал, иначе быть не может.

Несмотря на то, что я порвала с ним, он пришёл. Смотрел на меня, не отрывая глаз, удерживая мой взгляд. Он точно знает про турнир, он часть этого мира от рождения. Не может не знать. Я смотрела на него и радовалась в душе.

Он рискнул показаться мне на глаза, зная мой вспыльчивый характер, зная, что я могла ещё не отойти от эмоций, но всё равно пришёл. Пришёл ко мне!

Значит, помиримся, точно помиримся. Пусть я и собиралась сначала его помучить, но когда он не давал о себе знать, мучилась сама. Каждый день, что мы проводили в турне с Мэл, я думала о нём. Не позволяла себе даже подумать, что это может быть конец, хотя боялась этого сильнее прочего.

Джейсон должен знать о турнире, должен быть рядом и поддержать меня, ведь он любит меня. Как и я его. Нужно лишь сказать это. Вслух. Наедине. Нужно поговорить. Пусть скажет, что любит, пусть не отпускает. Даже если буду брыкаться и ругаться.

Пусть не отпускает. Пообещает мне!

Я смотрела на него и пела, слёзы прорвались, стекая по щёкам. Музыка закончилась, а все, кто был у пузыря, аплодировали. Джейсон двинулся к сцене, мне навстречу. Я обернулась к музыкантам, благодарно им кивнула и спустилась.

Джейсон подал мне руку, молча помогая сойти на землю с последней водянистой ступени. Он смотрел мне в глаза с таким восхищением, надеждой, хоть в его взгляде читалась вина.

– Ты волшебная, – прошептал он мне на ухо, робко обнимая.

Мы так давно вместе, что эта его робость казалась неприродной, хоть в нашей ситуации весьма естественной. Мы помолчали несколько мгновений, а после я прижалась к нему сильнее. Он крепко сжал меня в объятых, приподнял немного над землёй, закружил, поставил. Взглянул на меня, неверяще. А потом поцеловал так, будто всю жизнь только этого и ждал. Его рука держала меня за шею, не позволяя отстраниться, вторая прижимала за спину, заставляя покрываться мурашками и испариной.

Нерисса уже мчалась к нам, когда мы, наконец, расцепились с Джейсоном, прихватив с собой Деррика.