Нимфоманка из соседнего отдела

Если Ленка меня информировала верно, значит, мое явление в компании Ника для Венецкого будет отличным ударом под дых. И — разведка доложила точно. Как бы Игорек ни пыжился, как бы не выпендривался — но темперамент было не закопать. Венецкий действительно бесился. Что-то там вполголоса обсуждал с Печорским, судя по физиономиям — имел наглость обсуждать меня, и бесился. Салфетки в пальцах драл, вилку вертел, за полчаса ни единого куска в рот не взял. Бе-е-е-едненький. Чисто ради него и досидела с Ником до конца обеда, вытерпела, как Афанасьев берет меня за руку, рисует какую-то хрень на моей коже — и вполуха слушала, как он треплется об очередной фотосъемке с очередными упрямыми моделями.

Нет, если бы… Если бы Ник не был тем мудаком, из-за которого я до сих пор иногда чувствовала себя бракованной озабоченной самкой, если бы он был хоть на толику так же обаятелен в совместной жизни, и не доканывался со своими идиотскими и задротскими правилами… Если бы! Но этого не было. И невозможно было измениться за месяц, невозможно было вдруг осознать свои ошибки, провести срочную работу над ними. То ли он просто не нашел другой бабы, то ли его моделька от него ушла, то ли как собака на сене, решил «осчастливить» еще и меня — так сказать, за компанию.

— Так рад, что ты перезвонила, — вдохновенно заявил Ник, уже третий раз за этот обед, а я терпеливо улыбнулась, — как думаешь, у нас еще может срастись?

— Ник, почему ты решил, что это хорошая идея? — мягко улыбаясь, уточнила я.

Бывший же на меня смотрел растерянно, не находясь с ответом.

— Мы с тобой долго были вместе, — осторожно начал он, — это напоминало серьезные отношения. И… Маме ты нравилась. Она говорила, что я идиот, раз тебя упустил…

Напоминало… Ему это напоминало серьезные отношения. Полгода совместной жизни. Полгода гребанной работы над сглаживанием острых углов. Полгода терпимости к закидонам Ника и привычке зачитывать по утрам мантру «Зато не одна». Напоминало, да… Лишь потом, когда вышвырнула его вещи на лестничную клетку, прорыдалась и заменила замок на входной двери — поняла, что не так уж мне и плохо одной. Лучше чем с ним. Сама себя я вообще-то любила, со всеми своими закидонами. И что даже тот, откровенно скажем, довольно унылый секс — не стоил всего того… Да ничего не стоил. Ни слова сказанного в мой адрес. Ни одного чертового слова о том, что женщины, сфокусированные на карьере — не могут считаться полноценными. А про нимфоманию, про панель — ох, за это можно было и по морде дать. Будь я мужиком — обязательно бы выписала.

Маме Ника я нравилась… Ну, это был не секрет. На контрасте с ее раздолбаем-сыночком, который был весь из себя творец, гениальный фотограф и в периоды острых «творческих обострений» — отказывавшимся от заказных съемок и снимавшим что попало и называвшим это искусством… Да, наверное, покойной Раисе Петровне было бы спокойней, если бы мы с Ником остались вместе. По крайней мере, этого придурка во времена его «фото-запоев» было бы кому покормить. Но… Я не хотела быть Нику мамочкой. Я ему вообще никем быть не хотела. И честно и откровенно — отнюдь не из-за Ника у меня по спине бежали возбужденные мурашки. А от тяжелого, практически пылающего взгляда из-за столика чуть поодаль.

— Так что, Дань, может, начнем сначала, а? — заигрывающим голосом напомнил о себе Ник, — не торопясь, без спешки.

Он еще что-то вещал, но я в который раз выбесилась на это его «Даня» и пропустила все остальное мимо ушей. Вот не доходило до человека, что меня жутко раздражает это прозвище, как форма даже не от моего имени — а от мужского. Это вечно мне напоминало к стыду и печали, что в доме с Ником — мужиком буду я. А это был самый нежеланный образ, который я хотела примерять. Я и так на работе упахивалась в усмерть, если мне нужно и дома все проблемы разом решать, то нахрена мне вообще кого-то в свою жизнь пускать? У меня, в конце концов, кот есть. Вот к нему точно нет никаких вопросов.

— Коль, а без спешки это как? — Даню я вернула сторицей. Ник вообще терпеть не мог обычную форму своего имени — она была «слишком неуклюжей» для его тонкой возвышенной души творца. Вот и сейчас — терпел, терпел, но все равно раздраженно поморщился. Месть удалась.

— Ну, не торопясь. Не сводя все к постели. — Судя по блестящим глазам Ника, он ожидал, что меня это предложение сразит наповал. Смешно. А он точно со мной полгода жил. Он точно был в курсе про мои потребности? Это меня он хотел соблазнить «неторопливым путем» к сексу? Господи, мне точно не восемнадцать, а? Почему, мне желательно сразу «товар лицом» показать, чтоб я решила вопрос целесообразности отношений? Циничная, что уж там.