Никто ничего не сказал

Она была не очень-то большой и боролась совсем недолго. Но я играл с ней столько, сколько было воз­можно. Рыба перевернулась набок, и ее начало сно­сить течением. Я не знаю, что это за рыба, какая-то она была чудная. Я натянул леску и перетащил рыби­ну на траву. Она начала извиваться. Вообще это бы­ла форель, только почему-то зеленого цвета. Я таких раньше никогда не видел. У нее были зеленые бока с обычными для форели темными пятнами, зеленова­тая голова и светло-зеленое брюхо. Лесной мох, от­тенок именно такой. Будто рыба долгое время про­лежала завернутая в мох и впитала в себя его цвет. Рыбка была довольно жирненькой, и я удивился, по­чему она так мало боролась. Может, она больная. Я какое-то время оглядывал рыбу, а потом избавил ее от мучений.

Я нарвал травы и положил ее в корзинку, потом засунул туда саму рыбину.

После я дважды закинул удочку и подумал, что уже, наверное третий час. Я решил, что пора уже идти к мосту, там еще разок попытаю удачи, а потом уж двину домой. А о той женщине я решил до вечера больше не думать. Но все равно у меня встал, только от мысли, как мне хорошо будет вечером. Потом я подумал, что нельзя так часто этим заниматься. Где-то с месяц назад, в субботу, когда никого не было дома, я, сделав это, взял в руки Библию и поклялся, что больше никогда этого делать не буду. Но даже библия не помогла, и все мои обещания через два дня были забыты, как только я опять остался дома один.

Пока шел к мосту, я больше не закидывал удочку, а потом заметил в траве велосипед. Я осмотрелся и увидел парнишку, примерно возраста Джорджа. Он бежал вдоль берега, я направился к нему. Парнишка развернулся и побежал обратно, мне навстречу, пристально вглядываясь в воду.

- Эй, что случилось! — крикнул я. — В чем дело?

Похоже, он меня не услышал. На берегу лежали и его удочка, и прочие причиндалы, я тоже сбросил все свое снаряжение. Он был страшно похож на какого-то грызуна — длинные резцы, худые руки и драная футболка с длинными рукавами, которая была ему здорово мала.

- Могу поспорить, это самая здоровенная рыба, такой я еще не видел! — крикнул он. — Быстрей, сюда! Смотри! Вот она!

Я посмотрел туда, куда он указывал, и у меня екнуло сердце.

Рыба была примерно с мою руку.

— Черт, ты только посмотри, какая огромная! — крикнул он.

Я не мог оторвать глаз. Она отдыхала в тени боль­шой ветви, висевшей над водой. «Боже ты мой, — мысленно спросил я рыбу, — откуда ты такая взя­лась?»

- Ну, и как мы ее ловить будем? — спросил паре­нек. — Жаль, что я свое ружье дома оставил.

- Не дергайся, поймаем, — ответил я. — Черт, ты только посмотри на нее. Надо ее загнать в стремнину.

- Ты хочешь мне помочь? Тогда она от нас не уй­дет! — обрадовался он.

Рыбина тем временем проплыла несколько футов вниз по течению и остановилась, медленно шевеля плавниками, ее хорошо было видно в прозрачной воде.

- Короче, что делать-то будем? — спросил мальчик.

- Я пойду наверх и заставлю ее двигаться вниз по течению, она поплывет к тебе — а ты стой в стремнине, и когда она попытается проскочить мимо тебя — долбани по ней и тащи на берег, сам думай, как это сделать. А там прижми ее хорошень­ко и жди меня.

- Заметано. Черт, ты глянь, она уплывает! Куда, черт ее дери?! — завопил парень.

Рыба поплыла опять вверх по течению и остано­вилась недалеко от берега.

— Никуда она не уплывает. Ей уже некуда плыть. Ты глянь! Она же обосралась от страха. Знает, что мы рядом. Вот и носится туда-сюда — ищет место, ку­да бы ей свинтить. Видишь, опять остановилась. Не выйдет у нее ничего. И она об этом знает. Знает, что ей хана. Знает, что она в дерьме. Так, я пошел на­ верх, чтоб ее к тебе туда вниз подогнать. Лови ее, когда попытается мимо тебя проскочить, понял?

- Мне бы сейчас мое ружье, — сокрушался пар­нишка. — Тогда я бы уж точно не дал ей уйти.

Я поднялся немного выше по течению, потом зашел в реку и отправился вниз, всматриваясь в вод­ную толщу. Вдруг рыбина ломанулась от берега, пря­мо передо мной развернулась, подняв облачко ила, и устремилась вниз по течению.

- Она к тебе рванула! — заорал я. — Лови ее, она сейчас подплывет!

Но рыбина развернулась, не доплыв до стремни­ны, и рванула назад. Я начал кричать и бить по воде руками, тогда она вновь метнулась к стремине.

- Плывет! Держи ее, лови! Она к тебе плывет!

Но этот недоумок нашел какую-то палку, и когда рыбина доплыла до стремнины, двинулся на нее с этой чертовой дубинкой, придурок, вместо того, чтобы долбануть ее что было мочи, как мы догово­рились. Рыба, ошалев от страха, рванула прямо на него, к мелководью. И запросто улизнула. А этот кретин ринулся за ней, но поскользнулся и упал.

Он вылез на берег, весь мокрый.

- Я ее ударил! — заорал он. — По-моему, я ее ранил. Я ее даже схватил, но удержать не смог.