Николай Коперник

Замечательной особенностью исторического развития Польши была нейтральность ее городов в борьбе между королевской властью и феодалами. Заселенные немцами города долгое время представляли собой чужеродное тело внутри Польского государства. Они управлялись на основе немецких законов, жили совершенно обособленной жизнью, не имели общего языка с коренным населением, не могли — да и не желали! — вмешиваться в политическую жизнь окружавшего их народа.

Эта своеобразная особенность привела в конце концов к тяжелым последствиям для государственной жизни Польши. Как говорит Маркс: «Немцы помешали созданию в Польше польских городов и польской буржуазии. Своим особенным языком, своей отчужденностью от польского населения, тысячью своих различных привилегий и городских статутов они затруднили осуществление централизации, этого могущественнейшего политического средства быстрого развития всякой страны»[30].

И все же объединение вокруг центральной королевской власти произошло и в Польше, правда, объединение не полное, даже в лучшие времена Польского королевства — в XV и XVI веках — таившее в себе зародыши анархии и развала.

Начало собиранию польских уделов положил князь Владислав Локоток, получивший от римского папы титул первого польского короля. А сыну его, Казимиру Великому (1333–1370), удалось уже осуществить объединение почти всех польских земель.

В начале XIV века в хозяйственной жизни королевства возникли новшества первостепенной важности: Польша стала вывозить по Висле на рынки Западной Европы в больших количествах хлеб и сельскохозяйственное сырье. Это привело к глубокой перестройке феодального, крепостнического хозяйства Польши и внесло затем большие перемены и в ее общественную структуру. Благодаря массовому вывозу спрос на продукты сельского хозяйства резко возрос, цены на них повысились, доходность поместий поднялась, землевладельцы-крепостники стали быстро богатеть.

Наряду с обширными вотчинами «можновладцев» хлеб на вывоз начали производить и небольшие, но многочисленные крепостные хозяйства мелких дворян — шляхты. Шляхтичи, прежние служилые при «можновладцах» люди, некогда мало чем отличавшиеся в образе жизни от хлопов, теперь, разбогатев, стали тянуться за роскошью аристократов, строить богатые усадьбы, рядиться в шелка и бархат.

Существенно то, что шляхта в умении вести товарное сельское хозяйство повсюду побивала магнатов. В обширных поместьях высшей аристократии хозяйство велось беспорядочно, через управителей, а в мелких дворянских имениях сам шляхтич наблюдал за всеми полевыми работами, обеспечивал наилучшую эксплоатацию труда своих крепостных, оброками и барщиной выжимал из них все соки.

Мелкие поместья шляхты выказывали себя несравненно более доходными, чем большие феодальные латифундии[31]. Это выдвинуло многочисленное сословие мелкого дворянства на передний план.

Шляхта не преминула включиться в борьбу за влияние на государственные дела со всесильным прежде «можновладством». В шляхте польские короли нашли для себя союзников. Именно с ее помощью им удалось обуздать и сломить своих вельмож. Но эта победа не дала королям Польши и малой доли того, что получили от разгрома крупных феодалов короли Испании, Англии, Франции. В этих странах торжествующая королевская власть смогла противопоставить в парламентах — в испанских Кортесах, во французских Генеральных Штатах — давлению мелкого дворянства влияние городов. В Польше королевская власть оказалась лицом к лицу со сплоченным шляхетством, притязательным, буйным в своем эгоистическом своеволии. Кородам здесь недоставало естественного союзника в борьбе с дворянством — национальных городов, и именно поэтому они вскоре обратились в игрушку в руках шляхты.

В 1454 году — в год похода против Ордена — многочисленная шляхта, угрожая покинуть со своим крепостным ополчением готовое к выступлению войско, вынудила Казимира IV Ягеллона издать знаменитые «Нешавские Статуты». В них устанавливался порядок назначения сановников государства только с согласия сеймиков, на которые собирались представители шляхты. Издание законов, даже объявление войны, становилось возможным лишь с соизволения шляхты.

Шляхта всего королевства стала направлять своих избранников в общепольский «Вальный[32] сейм» и оттуда управляла королем и страной, диктуя им свою волю. Это был своеобразный парламент, в котором представлено было одно сословие — среднее и мелкое дворянство.

На первых порах шляхта всячески поддерживала королевскую власть в ее военных предприятиях и в усилиях королей упорядочить внутреннее управление. Это было понятно: шляхта нуждалась в закреплении королевским авторитетом ее собственных привилегий, в нажиме государственной власти на бунтующее крепостное крестьянство.