Николай II (Том II)

– Тем, что с помощью великого князя Николая Николаевича им не удалось в августе взять власть в свои руки… – довольно улыбнулся Ознобишин. – Вы помните, как газета Рябушинского «Утро России» напечатала список министров «Кабинета общественного доверия», который хотели вырвать у Государя? Министром торговли и промышленности «Утро России» видело Коновалова, под руководством которого недавний съезд промышленников в Москве требовал чуть ли не отречения Государя Императора и разгона его правительства… А обманщика и лицемера Кривошеина «общественность» захотела сохранить министром земледелия… И правильно сделал Государь, что выгнал министров, стоявших за уступки блоку оппозиции, – Самарина, Щербатова, Кривошеина и Харитонова, а третьего сентября закрыл заседания Думы… Её вообще надо было бы разогнать как смутьянов!.. А что у вас в Москве думают о Гучкове? Чем он взял такую силу в первопрестольной? Кто за ним стоит? Неужели честное купечество и промышленники? – вдруг задал Лебедеву свои вопросы сенатор.

– Хотя Гучков и происходит из старообрядческой купеческой семьи, – задумчиво начал Лебедев, – его в настоящем московском купечестве никто не считает своим человеком, а только «политиком», притом со склонностью к афёрам… У него есть подлинные торгово-промышленные цензы – например, он директор правления страхового общества «Россия», что на Лубянке, но московское купечество он не представляет, хотя одно время и был выборным членом Государственного совета… За его спиной стоят малоуважаемые в Москве спекулянты-финансисты, большей частью связанные с английским капиталом…

– А-а! – протянул Ознобишин. – Тогда понятно, почему Гучков с пеной у рта отстаивает интересы британских промышленников, которые получили наши заказы, большие авансы золотом, но не поставили ещё ни одной пушки, ни одного снаряда… Это мне генерал Маниковский, начальник Главного артиллерийского управления, говорил…

– Воистину так! – подтвердил подполковник. – Я сейчас как раз работаю с чинами ГАУ по вопросам снабжения фронта снарядами и патронами, так очень любопытная картинка вырисовывается…

Фёдор Фёдорович, спохватившись, что за интересным разговором его гости и он сам совершенно забыли о драгоценном хересе необычного рубинового цвета, долил из графина бокалы и взял свой в обе ладони, но при этом внимательно посмотрел на Лебедева и молча кивнул ему – дескать, я внимательно слушаю, продолжайте…

Лебедев тоже отпил глоток, на мгновенье замер, оценивая вино, причмокнул от удовольствия, а затем продолжал:

– Мы слышим каждый день, как Союз земств и городов во главе с князем Львовым и Военно-промышленный комитет под командой Гучкова с шумом и похвальбой объявляют, что именно они, а не коррумпированная бюрократия мобилизуют на войну всю ремесленно-кустарную промышленность и частные механические заводы, которые якобы заваливают армию повозками, обмундированием, шанцевым инструментом, продовольствием, услугами санитаров и врачей, а вскоре совершенно устранят снарядный и патронный голод в войсках… Ради победы Гучков зовёт своих «вступить на путь полного захвата в свои руки исполнительной и законодательной власти!»… Ведь так?!

– Воистину так! – подтвердил Пётр, а Фёдор Фёдорович согласно кивнул.

– А вот теперь послушайте, каковы результаты «патриотической» деятельности купцов и фабрикантов, которыми руководят Львов и Гучков: министр торговли и промышленности принял меры к тому, чтобы русская нефть не поднималась чрезмерно в цене, так как её требуется всё больше для войны. Нефтепромышленники в Баку согласились вроде бы с этим, и на месте пуд нефти стоит всё-таки 42 копейки. Но транспортом нефти занимаются сами же нефтяные товарищества – Нобеля, Манташева и другие. Они подняли стоимость доставки нефти на 400 – 500 процентов, то есть с 12 копеек с пуда до 70 копеек… Таким образом, пуд нефти в Нижнем Новгороде стал стоить теперь не 56 – 55 копеек, а один рубль двенадцать… От государственного казначейства на санитарное и бытовое обслуживание солдат Земгор получил 560 миллионов рублей, а потратил всего 12 миллионов!..

– Вот это ловкачи! – вырвалось у сенатора. – А ведь какое самопрославление!..