Николай II (Том I)

Ставка

Начальнику Штаба

В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, всё будущее дорогого нашего Отечества требуют доведения войны во что бы то ни стало до победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы, и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли Мы долгом совести облегчить народу Нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы, и в согласии с Государственной Думой признали Мы за благо отречься от Престола Государства Российского и сложить с Себя верховную власть. Не желая расстаться с любимым сыном Нашим, Мы передаём наследие Наше брату Нашему Великому Князю Михаилу Александровичу и благословляем его на вступление на Престол Государства Российского. Заповедуем брату Нашему править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях на тех началах, кои будут ими установлены. Во имя горячо любимой родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга пред ним повиновением царю в тяжёлую минуту всенародных испытаний и помочь ему, вместе с представителями народа, вывести Государство Российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог России.

НИКОЛАЙ

г. Псков.

2 марта, 15 час. 5 мин. 1917 г.

Несмотря на подавленное настроение, все были взволнованы, когда Гучков кончил чтение.

Николай улыбнулся, и все обменялись рукопожатиями.

– Я только позволил бы себе заметить, – сказал Шульгин. – Здесь, после слов: «заповедуем брату нашему править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях на тех началах, кои будут ими установлены», – тут следует вставить: «принеся в том  в с е н а р о д н у ю  клятву»…

Николай слегка повёл бровью, но сейчас же согласился.

– Я впишу… отлично… Только так: «принеся в том  н е н а р у ш и м у ю  клятву. Как вы полагаете?

– Так ещё лучше, ваше величество!..

Забыв зачеркнуть вверху лишние слова: «Ставка. Начальнику Штаба», он только вписал между строк, что следовало, и затем спросил:

– Больше ничего не надо?

– Нам кажется, не мешало бы переписать второй экземпляр этого важного акта… на одном листке… Также за вашей подписью, государь. А граф как министр двора не откажется скрепить… чтобы соблюсти все формальности в столь серьёзном деле. И больше будет гарантий, что один хотя бы экземпляр уцелеет для потомства!

– Верно, вы правы, – согласился Николай.

Фредерикс ушёл. Снова воцарилось молчание.

Скоро граф вернулся со вторым экземпляром манифеста. Николай тем же карандашом подписал бумагу, с правой стороны, внизу.

Слева, в углу, граф чётко вывел чернилами в две строки:

«Министр Императорского двора

Генерал-адъютант граф Фредерикс».

И расчеркнулся твёрдо, кудряво, как всегда.

Часы показывали без четверти двенадцать. Царь любезно простился с гостями.

При прощанье зашёл разговор: куда желал бы теперь отправиться бывший император?