Николай II

Итак, Юровский в 1920 году передал свою «Записку» историку! Но писалась она ранее, в 1919 году, как отчет для власти. Вот почему я нашел ее в фонде ВЦИК.

Впрочем, сам историк Покровский был членом Президиума ВЦИК. Вождь официальной исторической науки относился к «посвященным». И, передавая ему «Записку», Юровский совсем не предполагал, что она будет опубликована. Он писал ее для потомков, для будущей Истории. Его современники были еще слишком несознательны, чтобы знать всю правду о расстреле.

«То, что я здесь расскажу, увидит свет только через много лет…» – напишет Юровский в «Стенограмме воспоминаний участников расстрела» 1924 года, рассказывающей о казни Царской Семьи.

Новые очевидцы апокалипсиса

А письма все шли и шли… И вскоре я уже знал, что в маленьком районном архиве в уральском городке на секретном хранении находились показания Александра Стрекотина. Того самого пулеметчика Александра Стрекотина, со слов которого рассказали о расстреле следователю Соколову охранники Летемин и Проскуряков.

И вот оказалось, что он сам оставил воспоминания (они были пересланы мне сразу двумя читателями)… Теперь в моих руках были главные показания. Я называю их главными, ибо Юровский – главный исполнитель, а устный рассказ Стрекотина лежал в основе белогвардейского следствия Соколова.

Причем оба показания были записаны авторами добровольно.

Стрекотин служил в охране Ипатьевского дома вместе со своим братом. В охране часто встречались родственники: сын и отец Люхановы, братья Стрекотины… и т. д.

«Личные воспоминания Стрекотина Александра Андреевича, бывшего красноармейца караульной команды по охране царской семьи Романовых и очевидца их расстрела»… Простодушный заголовок сразу дает интонацию и подсказывает, как происходила запись: малограмотный Стрекотин вспоминал, а кто-то (работник местного музея?) записывал.

Воспоминания составлены к юбилею расстрела в 1928 году и впервые частично опубликованы мною через 62 года в журнале «Огонек».

Стрекотин начинает с истории:

«В Сысерти производилась запись добровольцев в команду по охране бывшего царя Николая II и его семьи, прибывшей в то время в Екатеринбург. Вербовали в основном рабочих – из тех, кто был на Дутовском фронте. Желающих нашлось большое количество, и в том числе в команду вступили я и мой старший брат Андрей. Команду нашу поместили в доме напротив – в доме Попова…

Начальником нашей команды был назначен сысертский товарищ Медведев Павел Спиридонович – рабочий, унтер-офицер царской армии, участник боев при разгроме Дутовщины».

А вот описание Семьи:

«В царевнах ничего особенного нет. А я думал, что они какие-то особенные. Ничего особенного. Если их платья и прочие наряды на наших бедных девчат надеть, то многие из них будут особенно прелестны. А царь, так тот по-моему на царя-то и не похож. Экс-император был всегда в одном и том же костюме военной формы защитного цвета. Роста выше среднего. Плотный блондин с серыми глазами. Подвижный и порывистый. Часто подкручивает свои рыжие усы…»

Наконец Стрекотин подходит к описанию той ночи…