Николай II

По данным переписи 1897 года, в России проживало чуть более 5 миллионов евреев, а к 1917 году их уже насчитывалось 7 миллионов 250 тысяч, что составляло более 4 процентов населения. Эти цифры позволяют констатировать следующее. Во-первых, евреи в России являлись наиболее значительной частью мировой еврейской диаспоры; во-вторых, численность их росла быстрее, чем общая численность населения империи. Это, в свою очередь, опровергает ходульный тезис, гласящий, что «гнет и притеснения заставляли несчастных детей Израиля» массами покидать пределы ненавистного государства. Что же касается притеснений, то они, безусловно, были:ограничивалась свобода передвижения, существовала норма приема в учебные заведения, имелись некоторые ограничения на виды занятий и владения недвижимостью. Для жительства евреев было определено пятнадцать южных и западных губерний России. Эти районы по площади превосходили территорию Германии и Франции, вместе взятых. В этой «черте оседлости» концентрировалась основная часть русского еврейства.

Важно учитывать и другое: ограничения существовали и в отношении иных групп населения. Скажем, в XIX веке крестьянин не мог «просто так» покинуть свою деревню или село и перебраться на постоянное место жительства в другое место, например, в столицу. Действовали строгие административно-регламентирующие нормы, существовавшие столетия. Николай II ничего нового здесь не вводил, но именно в период его царствования начались социально-правовые преобразования. Либерализация общих условий жизни в империи коснулась всех без исключения, в том числе и евреев.

В подавляющем большинстве случаев авторы, увлеченные разоблачениями царизма, забывают упомянуть о «сущей безделице»: все эти административно-правовые правила и запреты касались не евреев как таковых, а лиц иудейского вероисповедания.Достаточно было перейти в лютеранство или православие, чтобы уравняться в гражданских правах с другими. В истории России встречаются имена евреев, сделавших блестящую государственную карьеру, начиная с президента Коммерц-коллегии барона (графа) П. Шафирова в первой половине XVIII века, до одного из сподвижников П. А. Столыпина, высокопоставленного чиновника Министерства внутренних дел при Николае II И. Гурлянда. Но и у тех, кто сохранял традиционную религиозную ориентацию, всегда, а особенно после государственно-законодательных преобразований 1905–1906 годов, имелась полная возможность для автономного культурно-духовного существования: отправлять религиозный культ, посещать национальные школы, читать свои книги и периодические издания, устраивать клубы, библиотеки и театры.

Важно подчеркнуть и еще одно существенное обстоятельство: ограничения и запреты фактически распространялись лишь на малоимущих. В то же время те, кто был богат, имели совершенно иные возможности. Евреи занимали лидирующие позиции среди российской деловой элиты, а в числе банкиров, биржевиков, руководителей крупнейших отечественных корпораций они явно преобладали. Эта часть российского еврейства никаких тягот и лишений не испытывала. Еврейские миллионеры не только были своими в мире большого бизнеса; они имели возможность общаться с самыми родовитыми и именитыми, получали государственные награды, чины, ордена, медали и даже возводились в дворянское достоинство.

Что же касается антиеврейских настроений, то они, как и во многих других странах, в России существовали. Подобных предубеждений придерживались совершенно различные люди, и не только из числа власть имущих. В их ряду были Достоевский, Розанов, Чехов, Куприн. Антиеврейские настроения обусловили ряд погромов в конце XIX — начале XX века, возникавших стихийно. Ни с какой точки зрения их оправдывать нельзя. Они являлись проявлением старых, глубинных инстинктов, основанных на религиозных представлениях. Только недобросовестные исследователи могут напрямую связывать погромы с политикой государства или с представлениями монархов. В последнее время появляются работы, где дается основательный анализ причин, характера и фабулы имевших место в России погромов и вносятся существенные коррективы в распространенные стереотипы. Вырисовывается, например, огромная провокационная роль еврейских боевиков-террористов.

Придерживался ли Николай II антиеврейского предубеждения? Да. Об этом надо сказать со всей определенностью. Но из этого никоим образом нельзя делать вывод о том, что он приветствовал насильственные действия против евреев, наблюдавшиеся главным образом в южных и западных районах России, входивших в «черту оседлости». Во внутренней политике многонациональной империи правитель просто не мог руководствоваться личными симпатиями и антипатиями. Ведь все жители России, без различия рас и вер, являлись подданными царя и находились под его покровительством. В своей нелюбви к евреям Николай II признавался только самым близким людям и никогда публично не оглашал подобных чувств. Насильственные действия против каких-то этнических групп им всегда осуждались.