Николай II

«3 (15) ноября, пятница. Вечно памятный для меня день, в течение которого я много выстрадал! Еще в час ночи у милой Аликс начались боли, которые не давали ей спать. Весь день она пролежала в кровати в сильных мучениях, бедная. Я не мог равнодушно смотреть на нее. Около 2 часов ночи дорогая мама приехала из Гатчины. Втроем с ней и Эллой находились неотступно при Аликс. В 9 часов ровно услышали детский писк, и все мы вздохнули свободно! Богом посланную дочку при молитве мы назвали Ольгой.

После того как наши хлопоты возымели действие и ужасные боли прошли, мы испытывали такое неописуемое счастье от происшедшего! Божьей милостью Аликс хорошо перенесла роды и к вечеру уже чувствовала себя крепче. Поздно вечером она поужинала с мамой и заснула, не успев дойти до кровати!». «4 ноября, суббота. Хотя Аликс ночью спала мало, она уже чувствует себя лучше. Сегодня присутствовал при купании нашей дочери. Она крупный ребенок, 10 фунтов весом и 55 сантиметров ростом. Не укладывается в голове, что у нас есть ребенок! Боже, какая радость!!! В 12 часов явились все родственники на благодарственный молебен. Я обедал вдвоем с мамой. Аликс весь день пролежала в сиреневом будуаре — там воздух лучше. Она уже себя чувствует хорошо, малышка тоже. Множество телеграмм!».

«5 ноября, воскресенье. Ночь прошла прекрасно, лихорадки больше нет. После купания дочери пошел гулять. Удивительно тепло 10°. Обедал с мамой. Аликс снова провела день во второй комнате, дитя при ней. Сегодня впервые попробовали кормить грудью, и Аликс это очень понравилось…»

«6 ноября, понедельник. Утром любовался нашей прелестной дочкой. Она кажется вовсе не новорожденной, потому что такой большой ребенок, с покрытой волосами головкой. Но дитя не берет грудь, придется искать кормилицу».

После коронации августейшая чета должна была наносить ответные визиты другим монархам: сначала в Вену к императору Францу-Иосифу, наследник которого пять лет назад побывал в Петербурге, затем в Бреслау к кайзеру Вильгельму И, после него к датскому двору (мать Николая была дочерью короля Кристиана IX) и, наконец, в самую дружественную страну и с 1892 года союзницу России, Францию.

Отношение Николая к принимавшим его главам государств просматривается, как в зеркале, в длительности его пребывания и в том, долгими или краткими были его обращения.

Вот буквально одна фраза, которую произнес Николай 15 августа 1896 года в Вене (по-французски, поскольку немецким он владел неважно), поднимая бокал за австрийского императора — опасного соперника России на Балканах:

«Выражая Вашему Величеству благодарность за любезный прием, который мне здесь оказан, поднимаю бокал за здоровье Вашего Величества, императора Австрии и короля Венгрии, и за императрицу и королеву».

Десять дней спустя царь говорил в ответ на речь германского императора Вильгельма, своего родственника и советчика в молодости, к которому Николай с самого начала испытывал антипатию:

«Благодарю Ваше Величество за только что высказанные слова и за прием, оказанный нам в Бреслау. Могу заверить Вас, сир, что мною движут те же неизменные чувства, что и Вашим Величеством. Пью за здоровье Вашего Величества и Ее Величества императрицы, ура!».