Никогда-никогда. Часть 2

Мне хочется заплакать от радости, что у меня есть имя. Я тянусь за стаканчиком. Не знаю, что это значит, но я действительно не хочу, чтобы это повторилось снова. Наверное, благодаря этому я и оказалась здесь.

— Где я? — Внутри лежат три таблетки: белая, синяя и коричневая.

Она склоняет голову вбок и подает пластиковый стакан с водой.

— В госпитале Святого Варфоломея. Разве ты не помнишь?

Я пялюсь на нее. «А должна?»

Если спрошу, она может решить, что я сумасшедшая. Хотя, судя по всему, я и так не в своем уме. Не хочу ухудшать ситуацию, но…

Она вздыхает.

— Дитя мое, я делаю все возможное, чтобы тебе стало лучше. Но в этот раз ты тоже должна постараться. Мы не можем допустить еще одного инцидента.

Я проблемный ребенок. Наверное, поэтому меня здесь заперли.

Наклоняю стаканчик и вываливаю таблетки на язык. Сиделка вручает мне воду. Меня мучает жажда.

— Поешь, — говорит она, хлопнув в ладоши. Я подвигаю к себе поднос. Умираю с голоду. — Хочешь посмотреть телевизор?

Я киваю. Она действительно милая. И я хочу посмотреть телевизор. Женщина достает пульт из кармана и щёлкает, наведя на экран. По какому-то каналу идет шоу о семье. Они сидят за столом и ужинают. «Где моя семья?»

На меня снова накатывает дрема.

Глава 6 — Силас

Удивительно, сколько всего можно узнать, когда держишь рот на замке.

Аврил и Брайан брат с сестрой. Она замужем, но мне все равно как-то удалось уговорить ее на тайные встречи, что неожиданно. Но, судя по всему, мы недолго пробыли вместе. Еще более странно, что я ходил к ней за утешением, узнав о Чарли и Брайане.

Основываясь на том, что я узнал о Силасе — о себе — не похоже, что он хотел быть с кем-то еще, кроме Чарли.

Может, это была месть? Или я использовал Аврил, чтобы добыть информацию?

Следующие десять минут я обдумываю новые факты и обхожу кампус в поисках спортзала. Все выглядит одинаково: лица, здания, глупые мотивационные плакаты. Наконец я сдаюсь и прячусь в пустом кабинете. Сажусь за стол у дальней стенки и открываю рюкзак со своим прошлым. Достаю дневники и пару писем, сортируя их по дате. Большинство содержит переписку между мной и Чарли, но есть и парочку от ее отца, отправленные из тюрьмы. От этого немного грустно. Остальные прислали неизвестные мне люди — предположительно, ее друзья. Их послания раздражают своей пустой болтовней и неграмотностью. Я взбешенно откладываю их в сторонку. Что-то мне подсказывает, что происходящее с нами не имеет никакого отношения к кому-либо другому.

Хватаю одно из писем отца Чарли и читаю:

Здравствуй, Бусинка,

Помнишь, почему я так тебя прозвал? Ты была такой крошечной, когда родилась! Я никогда прежде не держал в руках ребенка. Помню, как сказал твоей маме: «Она такая маленькая, прямо как бусинка!»

Я скучаю, малышка. Знаю, тебе тяжело. Будь сильной ради сестры и мамы. Они не такие, как мы, им понадобится твоя помощь, пока они будут справляться с горем. Пока я не вернусь домой. Поверь, я работаю изо всех сил, чтобы возвратиться к вам. Сейчас я много читаю, даже ту литературу, которую ты мне посоветовала. Помнишь книгу с яблоком на обложке? Вау! Этот Эдвард такой… как ты там сказала… мечтательный?