Никогда-никогда 2 (ЛП)

- Лэндон, ты должен мне поверить. Чарли и я забудем все, что знаем чуть больше, чем через двенадцать часов. Я должен отвезти ее в отель. Мне надо все ей объяснить. И мне нужно время, чтобы сделать записи. Если мы сообщим в полицию, они, скорее всего, разделят нас для допроса. Я должен быть с ней, когда это снова случится. Мне плевать, что ты не веришь мне, но ты мой брат и мне нужно, чтобы ты сделал это для меня.

Он не реагирует на мою просьбу. Сейчас мы находимся в конце дороги, и я вижу как он глотает ком в горле, пытаясь решить куда следует ему повернуть - налево или направо.

- Пожалуйста, - прошу его. - Мне нужно время только до завтра.

Он выпускает сдерживаемый воздух, а затем поворачивает направо, в противоположную сторону от нашего дома. Я облегченно вздыхаю.

- Я в долгу перед тобой.

- Больше миллиона, - бормочет он.

Я поворачиваюсь к Чарли на заднем сиденье. Она уставилась на меня, явно испугавшись того, что услышала.

- Значит это повторится завтра? - спрашивает она дрожащим голосом.

Перелезаю к ней на заднее сиденье и притягиваю к себе. Она расслабляется на моей груди, и я чувствую, как ее сердце бьется напротив моего.

- Я объясню все в отеле.

Она кивает, а затем:

- Он зовет тебя Сайлас? Это твое имя?

Ее голос охрипший, как будто она очень долго кричала. Не хочу думать о том, что ей пришлось пережить со вчерашнего дня.

- Да, - отвечаю я и успокаивающе провожу рукой вверх-вниз по ее руке. - Сайлас Нэш.

- Сайлас, - негромко повторяет она. - Со вчерашнего дня я думала о тебе, но не о твоем имени.

Это сразу настораживает меня, и я ловлю ее взгляд.

- Что ты имеешь в виду? Ты помнишь меня?

- Ты мне снился.

Я снился ей.

Вытаскиваю свой короткий список из кармана и прошу у Лэндона ручку. Он достает одну из бардачка и вручает мне. Я делаю записи о снах, и что Чарли знала меня, не имея обо мне никаких воспоминаний. Отмечаю также, что мой собственный сон о ней, казался больше воспоминанием. Может быть наши сны - это ключи к нашему прошлому?

Чарли смотрит, как я записываю все, что произошло за последний час. Однако, ни о чем не спрашивает. Складываю лист с заметками и убираю обратно в карман.

- Так что с нами такое? - спрашивает она. – Мы… влюблены и все такое?

Впервые со вчерашнего утра я смеюсь.

- Да, - отвечаю я, все еще смеясь. - Видимо я был влюблен и ругался с тобой на протяжении восемнадцати лет.

Я прошу Лэндона приехать к нам в номер завтра утром в одиннадцать тридцать. Если это снова произойдет, нам понадобится время приспособиться, чтобы прочесть записки и вникнуть во всю ситуацию. Он долго думает, но, в конце концов, соглашается. Он решает сказать папе, что весь день пытался найти нас, но ему не повезло.

Мне жаль, что придется заставлять людей волноваться до завтра, но я не хочу оказаться в ситуации, где нужно будет выпустить Чарли из виду. Черт, я даже не позволяю ей закрыть дверь, когда она захотела принять душ. Теплый душ, как она уточнила.

Когда мы добираемся до отеля, я рассказываю ей все, что знаю. Закончив свой рассказ, понимаю - не так уж и много я знаю.

В свою очередь, она рассказала, что произошло с ней со вчерашнего утра. Я чувствую облегчение от того, что не произошло ничего слишком серьезного, но меня смущает, что они держали ее в подвале.

Почему Креветка и ее мать стали держать Чарли против ее воли? Вчера эта женщина явно пыталась ввести меня в заблуждение, когда заявила:

«Ответы на твои вопросы находятся у того, кто к тебе очень близок».

Соглашусь. Человек с ответами очень близко ко мне. Всего в шаге от меня.

Чувствую, что эта информация была одной из лучших подсказок, которую мы получили за последние недели, но я в растерянности. Почему они держали ее в плену? Это первое, что я хочу выяснить завтра. Поэтому пытаюсь сделать наши записи максимально подробными и точными. Хочу иметь фору побольше завтра.

Я уже сделал записку для Чарли с указанием пойти в полицейский участок и попросить вернуть ее вещи. Теперь, когда она нашлась, они не могут держать их, а мы отчаянно нуждаемся в этих письмах и дневниках. Ключ ко всему может быть спрятан где-то там, и пока они все еще не у нас мы можем окончательно застрять.

Дверь в ванную открывается шире, и я слышу, как она идет в сторону кровати. Я сижу за письменным столом, по-прежнему делая записки. Перевожу взгляд на нее и смотрю, как она садится на матрас и наблюдает за мной, свесив ноги с края кровати.

Я ожидал, что после пережитого, она будет более потрясенной, но она, на удивление, ведет себя жестко. Внимательно слушает, пока я рассказываю все, что знаю, и ни разу не усомнилась во мне. Она даже сама выдвигает несколько теорий.

- Зная меня, я, наверное, попробую сбежать завтра, если проснусь в гостиничном номере с парнем, которого никогда не встречала, - предполагает она. – Мне кажется, я должна написать себе записку и прикрепить к дверной ручке, чтобы заставить себя подождать как минимум до полудня, прежде чем убежать отсюда.

Видите? Жесткая и умная.