Нихт капитулирен!

Конечно, Шниббе мог бы и дождаться окончания штиля, а не просить помощи, но с учетом направления дрейфа мог дождаться и мелей Гудвина, недаром прозванных «Великий пожиратель кораблей». Ну, не хотелось капитану, отчего-то, чтоб его корабль был «пожран».

Злой, из-за задержки в путешествии, Вихманн (в Киле его ждали жена и дочь) отпустил всех, не занятых непосредственно в ремонте, в увольнение, причем сделал это в своем неподражаемом стиле: «Чтобы я ни одного личного состава до послезавтра на борту не узнавал!»

— Да, — прокомментировал Карл приказ (уже на пирсе, разумеется), — это задело не только кору головного мозга, но и саму древесину. Что, геноссе, сначала в бар, или в бордель?

Сначала пошли в бар, и, как теперь понимал Карл, напрасно.

Берлин, Вильгельмштрассе, 77

30 июня 1939 г., около двух часов дня

— Значит, с Прибалтикой вопрос решен окончательно? — Фюрер внимательно глядел на главу германского МИДа.

— Да. Сегодня латыши подписывают договор с коммунистами и Ульманис уходит в отставку, — ответил Риббентроп, и поглядел на часы. — Вот как раз сейчас и должны подписывать. Всё, эти пешки съедены.

— Стало быть, интересы СССР полностью удовлетворены? — уточнил Гитлер.

— Да не совсем, — поморщился рейхсминистр иностранных дел.

— Как – «не совсем»? — возмутился фюрер. — Что значит – «не совсем»? Они что, не намерены выполнять свои обязательства?

— Они-то намерены, — вздохнул Ульрих Фридрих Вильгельм Йоахим. — Просто Мощицкий решил, что СССР, за транзит советских грузов по польской территории, платит мало, и попытался повысить пошлину.

— Скотина, — процедил сквозь зубы Адольф Гитлер. — Нет, каков подлец! Йоахим, нам нужны эти контракты с Советами, и мы тут тоже заинтересованная сторона! Какого черта дипломаты Рейха хлопают ушами? Ты уже подготовил ноту по этому поводу?

— Ноту-то я подготовил, да вручить не успел, — Риббентроп усмехнулся. — Русские сами разобрались. Отреагировали, надо сказать, моментально.

— Еще бы! — негромко хмыкнул Гейдрих. — Stalin veniki ne v`iajet, Stalin delaet grob`i.

— Так-так… — Фюрер поглядел на улыбающихся сподвижников. — И что же послужило причиной такому вашему радостному настроению? Йоахим, рассказывай, что за дворцовые тайны?

— Нет уж, Адольф, — посмеиваясь ответил министр иностранных дел. — Подробности люди Рейнхарда раскопали, ему и рассказывать.

Гитлер вопросительно поглядел на шефа СД.

— Ну, официальная нота, конечно, была составлена по всем правилам дипломатии… — группенфюрер насмешливо фыркнул. — Однако Сталин велел довести до польского посла и вербальную информацию. Собственно по смыслу она мало чем отличалась от ноты, но вот форма, в которую он эту речь облек… Литвинов сообщил ему о польских претензиях во время заседания Совнаркома, где Сталин присутствовал, а тот, со всей прямотой своего пролетарского происхождения рявкнул: «Чего ляхи хотят?!! А вот это они не видали?» – и показал кукиш. После чего добавил, прошу простить, но это цитата, насколько такое возможно перевести на немецкий: «Да я гроша ломаного этому … не заплачу сверх нормы! Я лучше втридорога, по Дунаю, через румын и венгров, товары буду возить! Да я на последние деньги шведский торговый флот до конца дней зафрахтую! Хрена лысого, а не деньги и границу по Венте этому жопнику! Я ему сейчас устрою борьбу за независимость литовского, украинского и белорусского народов и будет ему полный Коминтерн! Так и передай этой гниде, Максимыч. Дословно». Мощицкий решил, что ему будет куда как проще пойти на попятный.

Присутствующие на совещании посмеялись.

— А насчет Литвы, это довольно интересно, — заметил Риббентроп. — Сметона сумел добиться «на переходный период» достаточной автономии, да и не любят литовцы поляков. Если хорошенько раскачать, будет хороший повод поделить Польшу на пару со Сталиным.

— И что нам потом с этим «богатством» делать? — хмыкнул Гесс. — Поляки глупы, тщеславны, нечистоплотны и ленивы, кроме того – крайне безалаберны. Их даже в поместьях использовать не получится. Прибыли никакой, одна головная боль. Быть забором между русскими и Европой – вот единственное, на что они хоть как-то годятся.

— Ладно, — прервал дискуссию Гитлер, — по Советам у нас все?

— Почти. — Гейдрих нахмурился. — По данным Канариса, японцы вновь готовят инцидент с русскими и монголами. Обе стороны уже накопили достаточно серьезные силы в районе Халхин-Гола, достаточно малейшей искры, и степь заполыхает.

— Йоахим, как это понимать? — Гитлер тоже нахмурился.

Министр развел руками. После нападения японцев на заставу Номон-Хан-Бурд-Обо[27] германская дипломатия сделала все, чтобы погасить конфликт в зародыше. Видимо этого «всего» оказалось недостаточно.

— Русские не согласны на наше посредничество в урегулировании манчжурско-монгольской границы, — произнес он. — Видимо, обиделись на поставку танков Японии.

— Половину которых японцы тут же разобрали, чтобы изучить наши технологии, — пробурчал доктор Фриц Тодт.

— Любопытство – качество, характерное для арийцев, — заметил Гесс.