Никаких дел с драконом

— Вы когда-нибудь слышали об острове Юми? Правда, что туда японцы отправляют тех, кто стал орками или троллями?

Сэм с трудом сдерживал гнев. Этот коротышка явно не понимал, что влез со своим разговором не вовремя.

— Я был хорошим служащим, — сказал Сэм, — и редко выходил из здания Ренраку, разве что по служебным делам. Корпорация почти не имеет дел с металюдьми, и я ни разу с ними не встречался.

— Не делайте вид, будто ничего не знаете. У меня была знакомая, очень хороший механик. Ее звали Кейси. Единственный ее недостаток — она карлица. Ей удалось получить как-то работу через систему ЕЕО, и через шесть месяцев начальник обвинил Кейси в небрежности. Может быть, это так и было, но я знал Кейси. Машины были для нее все. Она знала их, как свои пять пальцев и заботилась, словно о своих детях. И все же, ее выгнали с работы. Она работала в Митцухама. Сложно работать в Японии и не быть японцем. И вы это знаете лучше меня.

Сэм бросил взгляд в сторону Креншоу. Та уже выходила из часовни.

— Послушайте, мистер... э-э...

— Эдисон, — коротышка протянул руку, — Билли Эдисон.

— Мне было приятно с вами поговорить, мистер Эдисон, — поклонился Сэм, — но сейчас мне нужно идти.

Сэм подхватил под руку Ханну и попытался обойти коротышку, но не тут-то было.

— Одну минуту, молодой человек, — коротышка сделал шаг в сторону, снова преграждая путь. — О чем я на самом деле хотел спросить... Я... Ладно, парни из отдела информатики знали, что вы были дружны с Джиро, и...

— Что именно?

Эдисон нервно облизнулся и посмотрел по сторонам, словно опасался, что их подслушивают. Убедившись, что в часовне больше никого не осталось, он немного расслабился.

— Хотят слухи... что когда Джиро упал, в его нейроадаптере кое-что нашли.

— Поподробнее, — заинтересовалась разговором Ханна.

— Ну, вы, возможно, знаете о таком препарате, как ЛЧЖ?

Ханна закрыла рот руками. Это было невероятно. ЛЧЖ расшифровывался как «Лучше, чем жизнь». Кибернетическая программа, подключающаяся непосредственно через нейроадаптер, позволяла переживать давно прожитые моменты снова и снова со всеми подробностями, словно в реальном времени. В отличие от обычных кибернетических развлечений, сенсорные впечатления ЛЧЖ были невероятно усилены, конечно же, с помощью электроники, что весьма впечатляло неподготовленного человека и подсаживало, словно на наркотическую иглу. Расширенные впечатления и обостренная до предела чувствительность были невероятно волнующими, чем те, что можно пережить в реальности. Сэм не мог точно сказать, так ли это на самом деле, но многие, кто подсаживался на ЛЧЖ, часто оставались в мире двоичных кодов, забыв про реальный мир. И умирали, считая тот мир более реальным, чем этот.

Если Джиро, гуляя по галерее, воспользовался ЛЧЖ, он мог посчитать, что прогуливается где-то в другом месте. Скажем, по железнодорожной развилке. И там, в мире грез, он споткнулся, к примеру, о рельсу, и упал. Так ли было на самом деле? Ближе к годовщине смерти Бетти, Джиро становился все более мрачным и нелюдимым. Он сделал себе операцию по внедрению нейроадаптера, только более легкую версию, чем была у Сэма или у служащих отдела информатики. Почти игровая версия. Доктора, кстати, одобрили в свое время эту идею, считая, что нейроадаптер может помочь ему восстановить душевное спокойствие.

Если это было действительно так, то многое становилось ясным. Только не с Эдисоном же обсуждать подобное, да и Ханну не хотелось втягивать в этот вопрос больше, чем необходимо.

— Это не мое дело, — Сэм пожал плечами. — Да и какое сейчас это имеет значение?

— Но как же? А репутация нашего отдела? — воскликнул коротышка. — Появился такой слух, он распространился и кто-то начал расследование. Вы в курсе, что на днях к нам приезжает Кэнсаяку Сато? Он, случаем, не?.. — коротышка замолчал и вопросительно поднял брови. — Ну... мы волнуемся...

Теперь было понятно беспокойство Эдисона. Если он сам или кто-то из его отдела был причастен к несчастному случаю, впору было исчезнуть с глаз долой, чтобы не попасться. Упоминание о ЛЧЖ означало, что в отделе кто-то балуется этим препаратом. Почти каждый программист использовал игровые и развлекательные чипы для отдыха и о кибер-наркотике знали почти все, чтобы не связываться с ним. Если кого поймают с запрещенным препаратом, в деле этого человека сразу появится пометка о его неблагонадежности, что повлияет и на работу, и на карьеру. Никто не хотел иметь дело с наркоманами, не говоря уже о допуске к корпоративным секретам. Были случаи, когда подсевшие на ЛЧЖ товарищи сами крали информацию или помогали сторонним хакерам проникать в святая-святых. Находясь под воздействием наркотика, они не понимали, что творили.