Ниязбек

– Врачи сказали мне забыть о Кавказе, – сказал Владислав, – и я забыл. Когда меня назначили полпредом, я узнал забавную вещь. Я узнал, что ваш новый президент был избран в 98-м. Через пять месяцев после того, как ты вытащил меня из подвала. И что его сыновей зовут Гамзат и Гази-Магомед. Мне сказали, что Гамзат и Гази-Магомед много занимались бизнесом, и делали это грязно. Что они все время влетали в проблемы. Забывали платить долги. Что, если бы не их друг по имени Ниязбек, они бы никогда не выжили, а президент Асланов никогда не стал бы президентом, потому что именно люди Ниязбека с автоматами в руках обеспечивали ему правильный подсчет голосов. Еще я узнал, что через неделю после того, как президент Асланов победил на выборах, машину Ниязбека разорвало фугасом. Чтобы, значит, не отдавать долги. Что ты собираешься делать, Ниязбек?

Горец поглядел на него своими темно-коричневыми глазами и ответил:

– Ничего такого, о чем бы я хотел рассказать полпреду президента Российской Федерации.

Владислав молчал несколько секунд, собираясь с духом, но в этот момент громко хлопнула дверь, и в гостиной показались несколько человек. Крепкие, черноволосые, кто в черных рубашках, кто в камуфляже. Все они по очереди начали обниматься с Ниязбеком, а потом горец обернулся и представил первого:

– Джаватхан.

Джаватхан обладал удивительно простодушной оливковой физиономией, обрамленной короткой черной бородой, и мог, по местным меркам, с одинаковым успехом быть как министром, так и бандитом или и тем и другим сразу.

– Хизри.

Хизри шел, опираясь на плечо Джаватхана, и Панков вдруг сообразил, что вместо ноги у него протез. Он был болезненно худ. Черные, как засвеченная фотопленка, глаза сверкали на сером землистом лице.

– Ваха.

Вахе было около сорока. Он был гибкий и крепкий, как цепь, с курчавыми полуседыми волосами и неожиданной для горца синевой жестких глаз.

Четвертый гость повернулся, чтобы поздороваться, и рука Панкова непроизвольно отдернулась, словно он сунулся в домну.

Это был Арзо Хаджиев.

Полевой командир постарел довольно сильно. Морщины на чисто выбритом лице были такие частые, словно его бросили на раскаленную сетку, и левый, пустой, рукав камуфляжной куртки был пристегнут к поясу. На погонах Хаджиева красовались три звездочки. Панков знал, что пять лет назад Хаджиев перешел к русским; сейчас он командовал спецгруппой ФСБ «Юг», а брат его представлял Чечню в Совете Федерации. Полпред президента понимал, что рано или поздно его встреча с Хаджиевым неизбежна. Но сейчас он замер и испуганно смотрел на Хаджиева, словно ожидая, что тот ударит его.

Чеченец засмеялся, показывая крепкие желтые зубы, и обнял полпреда здоровой правой рукой.

– Мне пора ехать, – сказал Владислав.

Его никто не задерживал, и Панков понял, что он поступает правильно. Этим пятерым надо было поговорить, и даже если они будут говорить по-русски (а они будут говорить по-русски, потому что Арзо чеченец), то все равно ни один русский не поймет того, о чем они говорят.

В прихожей Панков столкнулся с девушкой в черном. Она несла кастрюлю с мясом, и Панков сказал:

– Помочь?

Девушка испуганно оглянулась, и Панков внезапно увидел правильное, удивительной красоты лицо с темными пушистыми бровями, такими же, как у Ниязбека, и черными озерами глаз. Даже мешковатая одежда не могла скрыть гибкой и стройной фигурки. Девушка посмотрела сначала на сероглазого русского в костюме, пошитом на Seville Row, потом на вооруженных людей в прихожей (их стало значительно больше) и промолвила еле слышно:

– Нет-нет. Вы не должны. Вы же мужчина.

И проскользнула в дверь гостиной. Владислав глядел ей вслед.

Когда вертолет поднялся в воздух, было уже темно. Пробка на горной дороге сияла фарами. Полпред закрыл глаза, перебирая в уме состоявшийся разговор, и вдруг вскинулся, как от удара током.

– Что такое, Владислав Авдеевич? – перепугался начальник охраны.

Владислав прикрыл глаза рукой и снова, как наяву, увидел лица зашедших к Ниязбеку мужчин. Шок от встречи с Арзо выбил из головы все мысли, а зря. Кто такие Джават-хан и Хизри, Панков не знал, впрочем, кажется, он видел Хизри на экономическом форуме. Но вот лицо человека, представившегося как «Ваха», Панкову было знакомо. Они никогда не встречались, да и не могли, но именно это лицо глядело на Панкова с уголовного дела, заведенного на главного террориста республики Ваху Арсаева еще в 1997-м году, когда он в компании семи вооруженных до зубов головорезов захватил рейсовый самолет Торби-кала – Москва.

***

На следующий день после похорон Игоря Маликова Панков собрал совещание руководителей силовых структур. Из девяти человек, сидевших за столом, шестеро были родственники президента республики, седьмой был сам Панков, а еще двое были чекисты, глава республиканского ФСБ и его зам, полковник Шеболев.