Нифилимы

Но что-же, все-таки, изменилось? Наверное, то, что я стал другим. Нет, я не изменил способ своей жизни, но внутри меня уже был не тот Майк Робески, которого можно было увидеть год назад. Несколько раз я ловил себя на мысли, что мне тесно в этом уютном тихом магазинчике и что мне хочется на время вырваться из объятий спокойной жизни, вновь почувствовав запах свободы и вкус свежего ветра. Узнав один раз притягательную силу странствий и борьбы, я не смог навсегда забыть своих злоключений и побед. И теперь все чаще возвращался к воспоминаниям о времени своего пребывания в Оленьей стране. Мне кажется, что и отец со Стеном уже не смогут полностью забыть тех славных времен в Дирланде. Как бы они не пытались – теперь это навсегда будет в их памяти, хотят они этого или нет.

Вот и сейчас, когда в мои руки попала загадочная книга, так сильно взволновавшая Свенсена, я ощутил знакомое мне чувство и осознал, что эта находка как-то повлияет на мою дальнейшую жизнь. Хотя я уже получил за книгу двадцать долларов и теперь она всецело принадлежала другому человеку, меня не покидало ощущение, что это еще не конец. Мне неоднократно приходилось продавать разные книги, но только сейчас мне показалось, что я поспешил с этой сделкой. Но, что-же меня насторожило? Я и сам не мог дать себе внятного ответа. Возможно, это была удивительная реакция пьяницы-полиглота, который при виде книги забыл о выпивке и странно себя повел? Или это была простая интуиция человека, который понял, что продешевил? В первую очередь, меня интересовал старик, который принес книгу. Почему он пришел ко мне, если ему все равно получит он деньги или нет? Это можно было объяснить тем, что старик просто по доброте души сделал такой поступок и отдал мне ненужную вещь. Скорее всего, так и есть. Это было похоже на подарок. Но, неужели этот чудак может думать, что меня обрадует книга, которую невозможно прочитать? Я даже не знаю о чем она. В ней нет ни одной иллюстрации. Старик не создавал впечатления выжившего из ума добряка. Мне он показался вполне нормальным человеком. Знал ли он, что его книга может произвести на кого-нибудь такое впечатление, какое произвела на Свенсена? Если знал, то вряд-ли расстался бы с ней. Сейчас мне абсолютно не хотелось вернуть ее себе. Меня распирало любопытство и я не мог с собой ничего поделать. Как ни пытался я думать о чем-нибудь другом, но все равно мысленно возвращался к этой книге. Ну что плохого в том, чтобы завтра утром, когда Свенсен проспится, еще раз к нему заглянуть и попытаться что-нибудь разузнать? Если еще прихватить с собой бутылку чего-нибудь прочищающего мозги, то этот знаток языков обязательно раскроет тайну своей неожиданной покупки.

Размышляя таким образом, я не заметил как дошел до своего магазинчика. Алия уже была внутри и сейчас была занята уборкой. Я поцеловал ее в щеку и прошел в подсобку. Старая книга прочно засела у меня в голове и я решил срочно об этом с кем-нибудь поговорить. Алия умела внимательно слушать, но вот в роли собеседника явно была не сильна. Стен носился по городу и найти его было практически нереально, а отец мог быть дома. Я поднял трубку телефона и набрал его номер.

–Алло, – послышался знакомый голос отца.– Майк, это ты?

Я давно уже не удивлялся его способности определять кто звонит, поэтому привычно ответил:

–Да, это я. У меня к тебе есть вопрос.

–Ну, спрашивай.

–Слушай, отец, как у тебя обстоят дела с иностранными языками?

Отец, показалось, немного задумался.

–Я как старый солдат понимаю все, что мне говорят, но если при этом помогают себе руками и корчат разные гримасы.

–Я серьезно. Мне сегодня принесли одну любопытную книгу, но я даже не смог понять о чем она.

–И что из того? Если тебе так интересно – пойди в библиотеку или куда-нибудь еще и там тебе все разъяснят.

–В том-то и дело, что я ее уже продал.

Отец, видимо, не был настроен на долгий разговор и перебил меня:

–Майки, если тебе скучно и не о чем поговорить, то давай отложим это на завтра. Сейчас мне пора идти на службу. Я знаю, что стояние в магазине не самое веселое занятие, но попытайся все-таки найти себе там работу. Пока, до встречи.