Нифельшни из Хаоса

Марори только кивнула. Не стала говорить, что даже рада такому повороту, потому что больше всего боялась увидеть Крэйла… другим.

Они прошли еще немного, затравленно озираясь по сторонам, пытаясь найти в пустошах хоть какие-то проблески жизни, пусть и исковерканной Хаосом. Но не было совсем ничего. Только чем дальше шли, тем сильнее менялся ландшафт. Теперь приходилось буквально петлять между разломами, тратить кучу времени, чтобы найти хотя бы какое-то подобие тропы, хоть крохотную перемычку между рытвинами в земле, из которых доносились булькающие шипящие звуки, а иногда — стоны, хрипы и отголоски размазанных слов. Как будто весь Хаос стоял на призраках, не знающих успокоения.

Марори прислушалась, когда сквозь стоны и злой шепот слуха коснулся знакомый протяжный вой. Долгий, вымученный. Она остановилась и схватила Хель за локоть.

— Он где-то тут… Они все где-то тут.

— Кто?

— Сатис.

Они пошли чуть медленнее, хотя Марори разрывало от желания броситься вперед, бежать так быстро, пока ноги не устанут, пока пятки не сотрутся в кровь. Ожидание было таким болезненно острым, тонким балансирующим на грани, словно по обе стороны ее тела висели цепи с громадными железными шарами, и они тянули, тянули, вынуждали остановиться, обреченно сдаться на милость победительнице. На милость Темной, которая, будь оно все неладно, обыграла ее.

Когда впереди показалась странная, совершенно чужеродная этому месту темно-красная стена, Хель выругалась. Причем ничуть не сдерживаясь, едва ли не так же крепко, как любил ругаться Крэйл. Марори подошла ближе, пытаясь рассмотреть и понять природу странного влажного блеска. Было что-то непонятное, чужеродное в том, как этот широкий остов нависает над равниной, словно его забыли подпереть сваями.

Но, увидев, в чем дело, Марори невольно поджала губы, сдерживая непрошеный стон.

Тела, куски костей, раздробленные до мелкой костной крошки. Белые и бурые кусочки, словно акульи зубы, торчали из влажной скользкой плоти. Словно кто-то нарочно потратил много-много часов, старательно «украшая» ими свое кровавое полотно. Марори сделала еще шаг, прищурилась, стараясь подавить рвотный рефлекс. В ноздри ударил запах горелой плоти, запах страданий и смерти, такой густой и обволакивающий, что хотелось закрыть нос рукой. Марори сдержалась.

По всей поверхности живой стены тянулись тонкие кровотоки трубок: обычных, пластиковых, прозрачных. И по ним, словно какой-то адский коктейль, текла сама жизнь. Жизнь, похожая на грязную кровь. Кое-где эти странные вены тяжело свисали вниз, кое-где были зацеплены за кусочки костей.

— Это большая задница, Мар, — сказала Хель — и ее взгляд впервые за все время стал обеспокоенным, хоть она сделала все, чтобы скрыть свои чувства.

— Тогда пойдем и посмотрим.

«Ты же знаешь, что там», — предупредил внутренний голос.

Конечно, она знает Еще одна игрушка Темной. Ее поделка. Интересно, для чего же она использует ее на этот раз.

Стена была просто бесконечной. Они топали вдоль нее так долго, что Марори успела привыкнуть к вони и почти не замечала ее. Или может была слишком сосредоточена на других мыслях. На том, почему где-то за этой проклятой плотью раздается вой Сатиса. Что Темная придумала снова?

Ответ не заставил себя долго ждать, хоть стена так и не закончилась. Да ей, наверное, и края не было. Другое дело, что теперь земля под их ногами изменилась и стала… мягкой. И каждый шаг отдавался неприятным хлюпаньем, словно они с Хель ступали по болоту. Марори даже не удивилась, когда увидела в отпечатках следов влажные лужицы.

— Не нравится мне…

Хель не успела закончить, потому что их резко потянуло вниз. Буквально рвануло, словно земля под ногами вдруг провалилась в пустоту Они с Хель одновременно взмахнули руками, попытались сохранить равновесие, но их шатало и бросало в разные стороны. Хель упала на ноги, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, и Марори, вонзив лезвие тамакаты в землю, в самый последний момент успела вцепилась в руку сестры.

— Я держу, держу! — выкрикнула она.

Сцепила зубы и, пытаясь упереться пятками в податливую землю, потянула Хель обратно. И тут их вместе потянуло вверх. И снова резко и так сильно, что дух захватило. Настоящие горки, только веселья от этого аттракциона не прибавилось.

Она все-таки втащила Хель и они, держась за руки, ошарашенно смотрели, как поднимаются все выше и выше.

— Мар… — Пальцы Хель в ее ладони сжались и вдруг стали влажными. — Мар, это же…

Закончить она не успела, потому что земля снова взбрыкнула, на этот раз активно расшатываясь из стороны в сторону. Хель потянула Марори на себя, не давая упасть, но от нового толчка они обе потеряли равновесие, а лезвие косы вдруг предательски зашаталось, выскальзывая наружу, потому что «земля» стала трещать по швам, выпуская из широкого прокола зловонные потоки крови.