Ничто не разлучит нас

– Сударь, вы уже куснули меня однажды! – Катрина мимолетно улыбнулась с такой иронией в глазах, что Перси не сразу вспомнил, о чем она говорит. Он твердо уверен в ее невинности, но, может, все женщины рождаются со способностью соблазнять? А может, и не все, а только некоторые?

Она взялась за вертикальный шест, подпиравший потолок сарая, и прокрутилась на вытянутой руке, как на карусели.

– Поэтому близко подходить все-таки опасно.

Перси пожал плечами, продолжая посасывать свою соломинку, но уже более внимательно приглядываясь к ее фигуре.

– Опасно, Катрина? Хотелось бы знать, для кого? Девушка остановилась к нему спиной и помолчала.

Перси снова подумал, как она красива. Как юная лань. Вот-вот задаст стрекача, едва лишь он сделает неосторожное движение.

– Катрина! – окликнул он, и она обернулась. – Хватит. Шутки в сторону. Заигрывания, флирт – все кончено. Если ты пришла, чтобы снова мучить меня, предупреждаю: беги сейчас, пока не поздно. Она опустила голову:

– Если я мучила тебя, то прошу прощения. Но ты виновен не меньше, потому что первый затащил меня сюда.

– Я сделал это от сильной любви к тебе. Катрину поразила нежность его голоса. Перси рывком поднялся с сена и взял девушку за руки. Он собирался предложить ей сделать выбор, которого, в сущности, у нее нет. Ей суждено быть с ним, потому что они влюблены. Но лишь молча глядел в лицо Катрины, наслаждаясь видом влажных прелестных глаз и блестящих розовых, слегка приоткрытых губ.

Он поцеловал ее, придерживая за хрупкий подбородок. Катрина не сжала губ и не сопротивлялась. Он заполнил ее рот страстными движениями языка, соблазнительно ласкающего и гладящего самые сокровенные его уголки. Она робко ответила на поцелуй. По мере того как она смелела и становилась все увереннее, ее руки переместились с плеч Перси на голову и пальцы вплелись ему в волосы.

Перси крепко обхватил ее, поднял и отнес на стог сена, продолжая упиваться поцелуем. Когда они рухнули на мягкое травяное ложе, он не прервал жаркого поцелуя, ласкал и нежно прикусывал губы, вкушая их неземную сладость. Он гладил и целовал ее шею, высокие, юные и упругие груди, крепко сжатые корсетом… Перси прильнул лицом к соблазнительной ложбинке между ними и понял, что девушка дрожит. Тогда он поднялся над ней.

Она быстро и шумно, словно в испуге, задышала. Ее глаза, голубые, как васильки, как безоблачное небо, прекрасные и доверчивые, были широко распахнуты…

Сколько в них было невинности! Его руки дрожали, когда он принялся развязывать шнурки, расстегивать крючки и пуговки. Ее груди, освобожденные от корсета, открылись ему. Перси прикоснулся к ним с такой нежностью, с какой никогда не прикасался к женщине. Но скоро он отбросил осторожность, потому что им овладела неуемная страсть, не похожая ни на одно из испытанных прежде чувств. Он сгорал от желания немедленно овладеть ею.

«Соблазни его, – приказал ей Генри. – Флиртуй, обманывай, играй дерзкую распутницу, моя дорогая сестренка. Ты это умеешь. Смейся, улыбайся, хлопай ресницами, потому что наш болван вот-вот сомлеет. А потом поговори с ним хорошенько и узнай все имена, даты и места сборищ».

«Поговори с ним…» Слова брата, влетев в одно ухо Катрины, вылетели в другое. Генри – вот кто настоящий болван. Перси совсем другой.

Вряд ли она умнее брата, поскольку позволила себе влюбиться в этого человека. Она не могла флиртовать, не могла обманывать его. Генри просто недооценивал противника. Это далеко не мальчишка и не болван, а настоящий мужчина. Ей ничего не оставалось, как следовать туда, куда он вел ее и куда она стремилась вслед за ним.

Она облизнула губы и поглядела в лицо Перси. Надо как можно скорее остановить его!

– Постой! – еле выдохнула Катрина. – Нет! Мы не должны…

– Тогда зачем ты пришла? – бросил он, сузив черные глаза.

– Потому что…

– Зачем?! – Единственное слово резануло ее подобно крепкой затрещине.

– Не для этого…

– Ты по-прежнему играешь в проститутку, в соблазнительницу, в шлюху…

Катрина изо всех сил хлестнула его по щеке. Он ошалело схватился за лицо, а пленница воспользовалась его замешательством и сумела вырваться.

– Неужели ты никогда не… – начала она.

– Нет! – Перси поймал запястья Катрины, которая сидела опираясь на колени, и притянул к себе. – Нет, черт тебя побери, леди Сеймур! Довольно уже! Или не ясно? Коль ты пришла ко мне как женщина, так знай, что я овладею тобой как женщиной!

– Это тебя черт побери! – крикнула она – Тебя! За то, что ты ублюдок и предатель! – Она чуть не разрыдалась. Ее обнаженная грудь была прижата к его груди, а воздух уже закипал вокруг от яростного блеска глаз и злых речей. – Отпусти! – потребовала Катрина, хотя, ощущая Перси голой кожей, мечтала лишь поскорее сорвать с него рубашку. Ей хотелось убежать отсюда… Или нет! Со все разгорающимся желанием она мечтала, чтобы плен длился и длился вечно. Катрина сгорала от нетерпения пройти по пути, на который увлекал ее Перси.

– Отпусти! – снова попросила она. – Клянусь, я тебя ненавижу!