Останавливается и становится совершенно иным. Напоминает трехмерное полотно с пестрым узором. Почти статичное, лишь едва подвижное. Рисунки в разных местах, естественно, разные, цвета и оттенки нитей тоже не одинаковые. Зато плотность ткани повсюду единая.
– Вы молодцы! – хвалит Рэг меня и, видимо, Урагана.
Лельхай фыркает, словно в похвалах не нуждается… Или не нуждается в признании ттахов.
Внезапно из плотного марева энергий выстреливает магия цвета темного золота, разделяется и устремляется в разные стороны.
Я понимаю – вот что разрушает измерения. Такой удар не каждая планета выдержит. Что там трещины между мирами, Вселенными! Тут могут несколько планет погибнуть.
Риг дергается, пытается меня удержать. Я бросаюсь наперерез столбу магии. По ушам бьет возмущение Рэга:
– Стой! Ты еще не готова справляться с такими катаклизмами. Даже твой лельхайский помощник не сдюжит. А ну, прекрати! Остановись, глупая женщина!
Последние фразы из уст этого ттаха, вежливого и корректного до зубовного скрежета, режут по ушам и заставляют дернуться. Я смотрю на мощный поток магии – он напоминает две огромные секиры, что готовы вот-вот рассечь пространство. Зачем-то двигаюсь в море энергий, подбираюсь, упрямо и безрассудно. Риг догоняет, опережает на секунды, встает между мной и смертельным выбросом.
Рэг что-то кричит по поводу нашей глупости, просит лельхая меня образумить.
Риг осторожно берет меня за плечи, заглядывает в глаза и только спрашивает:
– Считаешь, что это так необходимо?
Я только киваю, усиленно сглатываю, пытаясь промочить иссохшее горло. Внезапно понимаю, что один из клинков устремляется прямиком на мою Землю. Я навсегда покинула планету, но не в силах допустить ее уничтожения.
Не знаю, как действовать, что предпринять. Пытаюсь разрушить убийственный поток, разбить на мелкие сгустки магии и торопливо смешать с окружением. Вместо этого клинки направляются в меня: оба, синхронно, как завороженные.
Я закрываю глаза, Риг заслоняет. Внезапно рвет клыком руку на запястье – прямо как тогда, в своем баре – и прикладывает к моим губам кровоточащую вену.
Я захлебываюсь терпкой, приятной жидкостью. Пытаюсь остановиться, но Риг не дает.
– Давай, девочка! Столько, сколько влезает! Моя кровь усиливает любые способности. Твои должна преумножить многократно. Тем более ты мою кровь уже принимала. Значит, эффект просто обязан усилиться.
Я послушно глотаю, и наблюдаю, как, словно в замедленной съемке, в дурном сне, в нас вонзаются два титанических лезвия. С размаху пробивают тело Рига, впиваются в мой живот и проходят насквозь. Я закрываю веки, крепко зажмуриваюсь, делаю последний глоток перед смертью и… неожиданно понимаю, что выжила. Магия медленно, но верно растворяется внутри моего тела, вокруг и сверху. Превращается в плотные куски энергии, будто это и не энергия вовсе, а нечто осязаемое. Риг хватает меня, крепко стискивает и успокаивает на своей широкой груди.
Рэг бубнит о наших совместных силах. О том, как они полезны и как опасны и очень даже могут впоследствии пригодиться.
Словно очень издалека доносится «карканье» Лила. Мол, наши силы могут и Вселенную разрушить. Но я больше не верю королям ттахов – ни одному из них, что бы те ни говорили.
Да и не слушаю ни ттахов, ни древнего. Только ощущаю тепло тела Рига, его защиту и нашу совместную мощь.
Магия растворяется, как белки в молоке, когда взбиваешь миксером тесто для блинчиков. Медленно, нехотя, крупными сгустками, но затем расходится окончательно и бесповоротно. Я выдыхаю под похвалу Рэга, одновременно восторженную и немного напуганную. Словно ттах не ожидал от нас подобных способностей. Впрочем, мне уже все равно. Плевать.
Ровное море энергий: густое, текучее, расписанное изящными узорами магии, теплые руки Рига на моей талии и мягкий, бархатистый голос древнего… Я успокаиваюсь и уплываю куда-то…
Травяной ковер стелется под ногами, солнечные зайчики играют в догонялки и резво прыгают с цветка на цветок. Нереально красивые, пушистые деревья взмывают ввысь на стройных стволах, пытаются щекотать косматые тучки, будто надеются на освежающий дождик. Медовый запах цветочного нектара перебивают огуречный и кисло-сладкий, словно неподалеку режут огурцы и яблоки.
Издалека тянет малиной и земляникой. Огромная красная божья коровка летит мимо, садится на плечо, предвещая счастье, ненадолго замирает и уносится вправо.
Шесть пестрых бабочек: белая, две желтых и три красных кружат в затейливом танце, садятся на цветы и вновь поднимаются в воздух.
Вдалеке высится замок, похожий на облако. Округлые белые купола венчают серебристые шпили, на каждом флаг в виде причудливого зверя, похожего на дракона с головой птицы. Синий в окружении нескольких желтых линий, он очень хорошо виден даже издалека.
Солнце обливает голову и плечи, щекочет, но не жарит, как я привыкла. Все здесь идеальное, словно и не настоящее. И в то же время очень даже реальное.