Ничейный час

Дневных в Холмах было не так чтобы много, но и немало. Им нужен был кров и еда. Если Дневные начнут бежать из своих земель, то в Холмах не хватит ни крова, ни еды. Это была серая, будничная забота, но важная. Адиэ Воинственная согласилась принять Дневных. Пока. Но что дальше с ними делать? Этот вопрос висел в воздухе, но пока никто его не задал. Значит, Ринтэ задаст его сам. А сейчас он слушал человека, которого Дневные, видимо, признавали своим главным.

Когда-то первый Дневной, которого они встретили в своей жизни, пах железом и чесноком. Эти люди пахли смертельной усталостью и тупым страхом. Человек, которого они признавали старшим, был простого рода и говорил просто. Речь его была путаной и пересыпанной ругательствами, а иногда он начинал плакать. Потому Ринтэ решил выслушать его почти наедине. С ним был супруг госпожи Адиэ, хозяин Ветрового холма Сиэнья, бард Нельрун и маг Ветрового холма, Тейя Полурукий. Его так называли из-за высохшей левой руки, покалеченной во время схватки у Провала. Твари чуть не утащили его вниз, его выдернули как рыбину из глубины, но рука с тех пор стала сохнуть. Тейя оставался человеком живым и веселым. Ринтэ он понравился.

Дневной — Риама — говорил и говорил, то прикладываясь к горячей чаше, то вытирая слезу рукавом, то размахивая руками.

— Господин, я был кузнецом в Дарраме. Мне двенадцать лет было, когда госпожа Ланье Адданалиль вернулась из столицы и сказала, что короля больше нет. А потом луна стала красной. А короля больше не было. И Королевская дорога вдруг сразу стала ненадежной. И вести перестали доходить, а те, что доходили, были одна другой страшнее. Будто Юг отложился, и северянин Айаньельт пошел на столицу, чтобы встать на Камень. А потом владетели поменьше стали сами по себе, и начали говорить, что ойха появились в лесах, да только я сам не видел, так что думаю я, что это враки. А госпожа Ланье сказала, что отныне сама будет держать землю, потому как никому не верит. Тогда к моему дяде, а он златокузнец… был, наверное. Наверное, он уже умер, — дрожащим голосом проговорил Риама. — Вот. К нему пришли от госпожи и велели сделать венец.

— Она назвала себя королевой? — тихо спросил Сиэнья.

Риама кивнул.

— Был большой праздник… Потом земля взбесилась…

Он долго молчал, тупо глядя в пространство.

— Ну, вот… У нас много болот. Мы кузнецы. Мы знаем ценность болот. Мы оттуда берем железо, мы там выдерживаем железные пруты, чтобы вода выела плохой металл и остался бы самый лучший, а потом куем мечи. У нас лучшие мечи были, господин.

— Я видел тот, что при тебе, — кивнул Ринтэ. — Это и правда добрый меч.

Риама кивнул.

— Я про болота. Мы скоро заметили, что болота начали расти. Сначала медленно, а потом земля просто начала проваливаться под ногами, и на ее месте возникало болото, а в нем твари… Вот и все. Сначала люди стали бежать в города, подальше от болот, от Стены. Потом стали бежать из мелких городов в большие, потому как земля начала проваливаться даже там, где были скалы. Потом… потом госпожа отправилась на болота одна. Когда она вернулась, она сказала, что теперь болота больше не будут наступать, потому, что она заключила новый уговор с богами.

— Боги спят!

Риама закивал.

— Да! Да, она сказала, что только одному из богов есть до нас дело, и что с ним она и заключила уговор!

— Цена?

— Цена, господин… Мерзкая была цена. Мы отдавали тварям людей в великие праздники. Но зато болота не наступали… Господин, понимаешь, когда тебя не трогают, твоих родных, знакомых, как-то еще терпишь. Но когда твоих… Да, сволочь я, надо было сразу, сразу уходить, а мы все сидели — а вдруг пронесет, вдруг все не так плохо? А тогда уж и уходить стало трудно — отлавливали таких, и в болото… Мы, господин, как в ловушке оказались. Ну, когда наших коснулось, пришел совсем край. Либо смириться, глаза-уши заткнуть, либо что-то сделать. Наш Карран болота почти совсем окружили, еще немного — и уж не уйдешь. И мы собрались, перерезали людей королевы и пошли. А болота словно побежали за нами…, - мужчина зажмурился, замотал головой и стиснул зубы, пытаясь не разрыдаться. Ринтэ молчал.

— И вот мы сюда пришли. Тут земля стоит крепко.

Ринтэ кивнул.

— Благодарю тебя, Риама кузнец, вождь своих людей. Скажи всем — вы в Холмах, значит, будете жить по закону Холмов.

Заметив, как напрягся кузнец и как в глазах его мелькнул страх, Ринтэ добавил:

— Мы не приносим жертв тварям. Мы их убиваем. И тебе с твоими людьми придется защищать Холмы и жить там, где я скажу, если ты хочешь моего покровительства и защиты.

Риама выдохнул.

— Это мы всегда, господин, разве не понимаем? Тут все люди работящие, и драться с тварями мы готовы. — Он снова зажмурился и поджал губы, вспоминая свой страшный поход. Из-под опущенных ресниц покатились слезы, он зло выругался и вытер глаза рукавом. — Мы их будем бить везде, как сможем. А я кузнец, я оружие могу делать, и не только оружие…

— Я видел. Ты хороший кузнец, — улыбнулся Ринтэ. — Иди. И передай своим людям мои слова. Я подтверждаю обещания госпожи Адиэ.