Ничей

Рабочие из цехов уже к обеду мелькали на платформе, занимая очереди на пассажирский транспорт, остальные с утра вовсю пользовались выходным днем. Это прибавило работы Виктору Петровичу, но не Алексею. Он отсиживался в сторонке, стараясь держаться подальше от так же скучающего Николая, и проявил любопытство лишь при появлении из туннеля дрезины повышенной комфортности с хорошо одетыми пассажирами, прибывшей со стороны Лубянки. Алексей подумал, что именно для них и готовил речь Вишневский. Может быть, громкие слова произведут впечатление на незнакомую женщину в составе делегации? Монументальный бюст дамы, подтянутый деловым пиджаком, был украшен красным бантиком. И не беда, что снизу надета старая полинявшая юбка явно не по размеру. Зато туфли на каблуках. Ельцов как-то незаметно исчез вслед за партийными чиновниками и нелепой дамой. Алексей даже переглянулся с Николаем в недоумении: что делать без начальника? Наверное, угроза Лубянке миновала или неведомые террористы в честь праздника тоже после обеда не работали. Идти было некуда, и Алексей остался на платформе, предоставив фору молодому сопернику, - пусть сначала он попробует пригласить Ульянку на вечерние танцы. Может, она даже согласится.

Он помнил совсем другую музыку, а за пением нестройного и неумелого хора скоро и этой не стало слышно. Невелика потеря. Песни о событиях, которых никто не помнил и не знал, нравились этим людям, или, может, просто было весело всем вместе повторять заученные наизусть слова, да погромче.

- Я работаю в хору, все орут - и я ору...

- Что, Лёш? - Ульяна не расслышала его на фоне «Варшавянки», да и к лучшему.

- Ничего. Шутка старая, - упомянутые в песне «вихри враждебные» показались вдруг вполне уместными и подходящими к любому нелегкому времени. Но присоединиться к остальным не захотелось.

Танцы для него тоже давно канули в Лету. Вежливо потоптавшись на месте с зажмурившейся от удовольствия Улей, Алексей вернулся в угол, откуда хорошо было видно платформу, служившую сейчас площадкой народных гуляний. И стало ясно, что с дамой ему катастрофически не повезло; впрочем, он не согласился бы променять Ульку ни на какую другую хорошенькую девушку, с любопытством стреляющую глазками в его сторону. Иногда приходится думать головой, а недолгое воздержание здоровью не повредит. Алексей понимал, что застрял здесь надолго, если что-нибудь и способно сдвинуть дело с мертвой точки, так только помощь первого секретаря. Нравиться хозяину он будет ровно до тех пор, пока довольна его дочурка. Наплясавшаяся с подружками Ульяна уже решительно вертела головой по сторонам в поисках своего партнера, поэтому, с грустью бросив последний взгляд на ближайшую девицу, явно готовую хоть к танцам с ним, хоть к их продолжению, Алексей предпочел затеряться в пустых дальних коридорах. Хоть Николай будет доволен самоустранением конкурента. Ремонтный цех манил к себе уставшего от однообразия Алексея. На вопрос Ельцова, почему он выбрал такой странный досуг после работы, пришлось признаться в намерениях исправиться и стать передовиком труда. По степени идиотизма этот ответ превзошел все ожидания особиста, и он оставил Алексея в покое. Хорошо организованная система безопасности не позволяла проникнуть в охраняемые помещения, но не могла скрыть уходящих вглубь подвала рельсов. А слухи о строящемся там новом бронепоезде легко обменивались на веселые байки про жизнь на Китай-городе в Треугольнике. Пришлось позаимствовать Глюковы рассказы о бесстрашной братве подземелий, о бандитских шайках, до сих пор обитающих в подвалах Хитровки. Все равно их никто не видел. Бронепоезд интересовал Алексея так же мало, как и хитровские романтики с большой дороги, просто информация никогда не бывает лишней. И можно подсчитать окончательную стоимость Ульяны в единицах измерения власти и влияния. Цена росла до небес, по меньшей мере, до шпиля высотки, кощунственно украшенного гнездом вичухи. Рабочие цеха перестали считать Китайгородского сталкера чужаком, но сильно сближаться с ними Алексей не планировал: все равно они не защитят его от возможной опалы у Виктора Петровича. Здесь необходим другой союзник, не ниже рангом, а то и повыше. Вишневский.

Скрыться от Ульяны оказалось так же трудно, как от всевидящего ока спецслужб. Разбойничьи рассказы ей тоже нравились, хоть и приходилось в ее присутствии обходиться без дословного цитирования. С ней он говорил совсем о другом... Понимая, что забивает голову девчушки пустыми мечтами о Красном море, о дайвинге, для которого и Алексей тогда был слишком мал, о ярком солнце, когда-то безопасном для людей, и горячем песке пляжа. Пожалуй, только в песок она и поверила.

- А самолет большой?

- Как станция, не меньше! - в детстве самолет точно казался ему громадным и необозримым. И такое понятие не объяснить той, для которой пределы обозримого мира еще недавно заканчивались изгибом туннеля. - Только не спрашивай, как он летает.

- Я поняла, на двигателях, наверное?

- Умница, всё понимаешь.

ЛЬГА ШВЕЦПВП

ЛЬГА ШВЕЦПВП