Ничего странного

И теперь – что это?! Что это… Крошечный жук повис перед его глазами на чахлой травинке. Герман заплакал и слёзы его – настоящие слёзы – крупными каплями скатывались по впалой щеке.

* * *

– Ой, какие мы все из себя живые! – вывел его из транса насмешливый женский голос. Неподалёку стояла, подбоченившись, бледная рыжеволосая девушка с крыльями, одетая в какие-то немыслимые соломенные лохмотья, и оценивающе разглядывала его, нагишом распластавшегося на земле, – да ладно, не бойся, я не ангел. А крыльев у меня только два. Пошли.

Герман встал, прикрывая руками не к месту ожившую срамоту, почему-то при этом думая, с чего бы ему бояться ангелов. Или те, с шестью крыльями, и были ангелами? У девушки крылья выглядели как раз так, как их когда-то рисовали люди. «Только облезлые они у тебя, однако». Эйя, так её звали, потом рассказала, что в её мире крылатыми были практически все – бескрылость встречалась крайне редко и считалась тяжёлым уродством. Впрочем, летать по причине недостаточного размаха крылья не позволяли, а служили своего рода «элементом дизайна», по их длине, окраске и форме судили о происхождении и принадлежности к семействам и кланам. Ну а бескрылых нередко просто убивали, считая их появление на свет дурным предзнаменованием, причиной неурожая, смерчей, эпидемий и падёжа скота. Если какой-то семье удавалось скрыть бескрылого ребёнка, а потом обман раскрывался, общественность не долго думая расправлялась со всем «нечистым» родом.

Эйя, девушка кровей по меньшей мере скромных, а если всё называть своими именами незаконнорожденная дочь городского головы и безутешной вдовы торговца пряностями – обладала крыльями самого обычного вида. Такие были у большинства. И всё бы ничего, но так уж получилось, что она приняла решение от них избавиться. Дело в том, что общение с окружающими не складывалось у неё с самого детства по причине гремучего сочетания хорошо работающей головы и на редкость склочного характера. Маленький изгой придумала себе сказку, в которой у неё вообще не должно было быть крыльев, потому что настоящие её родители – из другого, более справедливого на её взгляд мира. Убежавшей из дома Эйе действительно встретились такие существа – на её родную планету прилетели земляне. Однако общение с ними несколько подпортило детские фантазии – в родстве с ними она не состояла, и крылья, в общем-то, не были чем-то чуждым её организму. Но тем не менее ей хотелось любой ценой, в прямом смысле слова сбежать с родной планеты. Крылья и стали той самой ценой, потому как скафандры и прочее оборудование было совершенно не предназначено для крылатых. Эйя с радостью приняла предложение ампутировать знак принадлежности к своему виду. Она уже представляла себя такой же, как окружающие её пришельцы из далёкого мира.

Побег почти удался – благо родные и близкие не особо-то интересовались судьбой подросшего выблядка. За то недолгое время, пока крылатая общалась с людьми, она, обладая поразительными способностями к языкам, успела немного изучить тот, на котором они общались. Это оказался родной для Германа русский язык.

Операция по удалению крыльев прошла бы удачно, но один из препаратов вызвал необратимую интоксикацию. Её молодой, хорошо развитый мозг – то, чем она так гордилась – перестал работать. Спасать тело не имело смысла, и оставшуюся вечность Эйя выла, как выли все – без исключения. Вой – это то, что католики называли «чистилищем». Промежуточное состояние, сбрасывающее часть посмертной тяжести. Рай? Об этом тут не говорили. Опыт у всех был один… Может, тот факт, что все прежние мучения прекратилось, свидетельствовал о том, что они попали в Рай? Герман посмотрел на перепуганных голодных существ, на крылатого заморыша (Эйя, как и все остальные, «воскресла» в своём первоначальном теле, по иронии судьбы у неё снова были крылья, теперь, после всего, не вызывающие у неё раздражения), ещё более-менее сохранявшего бодрость духа.

Хотя, по сравнению с участью «топлива» это – конечно же, Рай. На Германа взглянуло из своей норы нечто, похожее на ящерицу – с пятью глазами и непропорционально длинными тонкими трёхпалыми лапами. Взгляд этот ему не понравился. «Да, занятный у вас тут Рай получился, ребята!» – подумал он.