Ничего особенного

Один мой знакомый нашёл в лесу кем-то раненного ворона. У него было подбито крыло. Встречаются люди — глупые и злые. Им бы только убить какую-нибудь птицу. Из ружья, из рогатки либо просто камнем. Воробья так воробья, галку так галку. А зачем убить, неизвестно. Ворон — очень редкая и очень полезная птица, а в него взял кто-то и выстрелил.

Мой знакомый подобрал ворона. Тот, конечно, сперва не давался в руки, больно клевал. А потом привык к человеку.

Летать он не мог. Только на стол или на стул мог взлететь. Пищу из рук брал и быстро научился говорить «здррааствуй… здрррааствуй», «поггладь воррронка» и подставлял голову, чтобы ему чесали затылок.

Проводил я взглядом пролетевшего ворона и повернул назад к дому. Солнце на закат пошло. Верхушки берёз стали розовыми, облака совсем золотыми.

Иду — и всё-таки по сторонам да под ноги поглядываю. Опять еловая шишка, наполовину целая, а чешуйки растрёпаны. Значит, их кто-то расщеплял, доставал семечки. Недогрыз да выронил.

Во-о-он это кто! На самой вершине ёлки с ветки на ветку перепрыгивает.

В первый раз я эту птицу в Москве на Птичьем рынке увидел. В клетке. Птичий рынок тогда в Москве на Трубной площади был.

Смотрю — сидит в клетке маленькая птица. Грудь у неё красная, а клюв кривой. Верхняя половинка клюва с нижней перекрещивается.

Продавец нёс перед собой клетку и кричал:

— Кому еловика, кому еловика!

Я спрашиваю:

— Почему у этого еловика клюв какой-то испорченный? Он больной, что ли?

А продавец говорит:

— Эх ты, дурья голова. Это клёст. Понимаешь, клёст. У клестов всегда клювы такие, чтобы шишки шелушить.

Но самое интересное я про клеста потом узнал.

Уж никак не думал, что среди зимы, в самую стужу, какая-нибудь птица могла яйца класть и птенцов высиживать. А оказывается, есть такая птица. Клёст.

Разыскать его гнездо очень трудно. Оно из прутиков свито, а внутри пёрышками да пушинками выстлано. И в январе-феврале сидит самочка на яйцах, а самец её изо рта кормит. Выведутся птенцы. Голые. Мороз трещит в лесу. А самочка всё на птенцах сидит. Им тепло.

Темнеть стало. Солнце красным шаром сквозь стволы проглядывает. Надо домой идти. Поглядел на часы. Шестой час. Значит, я уже больше пяти часов по лесу брожу.

Пришёл домой, а в доме гость. Сидит и меня дожидается, чтобы вместе чай пить.

Спрашивает:

— Что сегодня делали? Писали что-нибудь?

— Да нет, не писал.

— Читали?

— Да нет, и не читал.

— Что же вы тогда делали?

— Да ничего особенного. Просто гулял.

А когда гость ушёл, я подумал, что неправильно ему ответил. Как же это так, ничего особенного, коли я так много увидел и узнал за сегодняшний день!