Ничего личного

Сил хватило лишь на то, чтобы раздеться и разуться. Андрей не стал принимать душ и расстилать постель. Он рухнул на кровать поверх покрывала и тут же провалился в сон, чтобы через пять часов проснуться бодрым, но злым. Стоя под душем, он пытался понять причину своего дурного настроения. По всему выходило, что причин целых две. Первая, наверное, еще дрыхнет в комнате для гостей. И ему теперь придется мириться с жизнью под одной крышей с чужим человеком, с женщиной. А женщина – это вдвойне хуже. У Андрея уже имелся не слишком удачный опыт. Продлился он недолго, всего пару месяцев, но впечатлений хватило, чтобы понять, что он закоренелый одиночка и делить свою территорию ни с кем не может.

Тогда его ждали нешуточные испытания. Тогда безобидные с виду дамские безделушки едва не вытеснили из дома его собственные вещи. Он боялся заходить в собственную ванную, чтобы нечаянно не разбить, не повредить бессчетное множество пузырьков, бутылочек и тюбиков, а собственные рубашки, книги, компакт-диски находил в удивительных, совершенно не предназначенных для них местах. Тогда от него постоянно требовали романтики и каких-то непонятных доказательств. Одним словом, это был кошмар!

И сейчас кошмар мог повториться, если не принять меры, если не объяснить ей, своей жене, раз и навсегда, где ее место. Андрей и сам еще толком не знал, где это место, но чувствовал, что действовать нужно быстро, пока есть еще сила воли и решимость.

Вторая причина его беспокойства была, пожалуй, посущественнее первой – Старик. Им предстоит нелегкий разговор, из которого выйти без потерь, скорее всего, не удастся. Старик что-то затевает, в этом нет никакого сомнения. Нужно еще раз хорошенько все обдумать, прежде чем вступать в конфронтацию. Андрей вернулся на несколько дней раньше для того, чтобы прозондировать почву, подготовиться к грядущим неприятностям.

Когда Андрей вышел из ванной, по квартире плыл аромат свежесваренного кофе. Его опасения начинали сбываться. Катя сидела за столом, на его любимом месте, перед ней стояла его любимая чашка, на ней был его банный халат. Ну, не совсем его, а гостевой, но это дела не меняло. Она лишь пару часов в его доме, а уже посягает на святое.

– Добрый день. – Катя отхлебнула кофе и улыбнулась, как показалось Анрею, вызывающе.

Андрей молча сел напротив.

– Это ничего, что я похозяйничала тут, пока ты спал? – Она все еще не замечала сгущающихся над ее рыжей головой туч. – Сварить тебе кофе?

– Я сам. – Андрей раздраженно дернул головой. – И знаешь, давай сразу оговорим детали…

– …Нашего сосуществования? – продолжила она и перестала улыбаться.

– Хорошо, что ты это понимаешь. – Андрей встал из-за стола, достал из шкафчика банку с кофе и переместился к плите. – Значит, так… – Он налил воды в джезву и зажег газ. – Я привык жить один. У меня сложился определенный уклад, и я не собираюсь его ломать из-за… тебя. В своей комнате можешь делать все, что захочешь, но на моей территории… Короче, никакой самодеятельности. Свои вещи где попало не разбрасывай, мои без спросу не бери. – Он не сводил сосредоточенного взгляда с джезвы. – И, кстати, ты сидишь на моем месте, и эта чашка… В общем, я привык пить кофе именно из нее.

В кухне повисла тягостная тишина. Кофе, наконец, сварился. Андрей выключил газ и обернулся. Катя смотрела на него со смесью брезгливости и удивления.

– Надеюсь, ты меня поняла? – спросил он и почувствовал себя полным дураком.

– Конечно. – Она кивнула. – Я все поняла.

А потом она неторопливо встала из-за стола, аккуратно ополоснула его любимую чашку, поставила в шкафчик и так же неторопливо и аккуратно развязала узел на поясе халата.

– Я не должна брать твои вещи. – Махровый халат упал на пол. – Это же тоже твоя вещь? Забирай!

Кофе оказался горячим. Слишком горячим. Андрей чертыхнулся, провожая взглядом ее голую, чересчур спортивную спину. И не только спину, чего уж там. И только когда вызывающе громко хлопнула дверь гостевой комнаты, он вытер покрывшийся испариной лоб и рявкнул:

– Я сказал, не разбрасывать вещи!

* * *

Катя уехала за своими вещами. Андрей попытался предложить свою помощь – не тиран же он, в самом деле! – но она отказалась, сказала, что справится сама. И он ее отпустил. Ему ведь еще нужно было прозондировать почву…

Зондирование почвы не дало никаких результатов, оказалось, что даже всезнающий Силантьев не может ничем помочь. Да, Сергей Алексеевич сообщил, что его внук скоропостижно женился. Нет, он не был зол, скорее, озабочен. Да, дела в компании идут нормально. Нет, без Андрея жизнь не остановилась, но стала намного скучнее. Вот и все, что ему удалось узнать, и отсутствие новостей, пусть бы даже и плохих, настораживало.

Катя вернулась под вечер, когда Андрей уже начал дергаться и переживать. Может быть, именно из-за переживаний он снова разозлился. А она, разувшись, достала из сумки какой-то сверток и прошла на кухню. Андрей скрипнул зубами и молча побрел следом.

Зашуршала оберточная бумага, что-то подозрительно звякнуло.

– Что это? – спросил он, уже прекрасно понимая, что это.