Ничего личного...-2

Ребекка устало отшвырнула пачку документов и подожгла очередную сигарету. Никакие изобличительные статьи не помогли, Беррингтон вовсю распевал приятные песенки о ложности обвинений, о любви к детишкам и прочей ерунде. Врал и даже не краснел, лишь шрам, который оставила ему приемная дочь, пламенел поперек лица. А он еще имел совесть сказать, что заполучил его, когда катался на велосипеде и попал под ветку!

Тогда, много лет назад, после этой истории Ребекка приложила все усилия для того, чтобы Беррингтон попал за решетку. Именно ей пришел толстый пакет документов в неподписанном конверте, в котором оказалось достаточно материалов, чтобы надолго упечь Беррингтона в тюрьму: доказательства связей с наркокартелями, подложные документы об установлении опеки над детьми из детских домов (на самом деле их отправляли, как скот на убой, на зверские эксперименты) — достаточно, чтобы этот монстр больше никогда не увидел дневного света. И тут, как гром среди ясного неба, приходит сообщение о том, что Крейг Беррингтон выходит из тюрьмы, так как найдены доказательства его невиновности! Что, черт побери, за бред?

Позже, когда всплыла связь Беррингтона с некой Жаклин Коллинз, все встало на свои места. Без поддержки Беррингтона Жаклин очень быстро опустилась на самое дно колодца, куда ее столкнул бывший подопечный. И, собрав последние силы, эта змея смогла вытащить партнера из тюрьмы в обмен на то, что он поможет расправиться с предателем.

— Какого черта ты меня-то вмешал в это дело, Ксавьер? — пробормотала она, вновь собирая раскиданные по столу документы.

А она бы отказалась? Смогла бы, после того, что Ксавьер для нее сделал? Своим положением, своим креслом Ребекка была обязана ему. Именно он помог ей, тогда совсем неопытной, но запальчивой девчонке скинуть с места прошлого директора и водворить свою персону во главе телеканала. Ксавьер Санторо не требовал денег. Он требовал информацию. В любое время дня и ночи, когда потребуется, она обязалась держать его в курсе событий.

И он помог. Сдержал слово. А теперь она должна держать свое. Ребекка не строила иллюзий насчет своей неуязвимости и понимала, что может лишиться своего кресла так же легко, как получила его. Но пока Ксавьер на ее стороне, этого нечего опасаться.

— Мисс Кэмпбелл! — вдруг прорезал тишину голос верного помощника.

— В чем дело, Марко? — раздраженно рявкнула Ребекка, хватаясь за пепельницу.

Тот непроизвольно присел, хотя она не собиралась ее швырять.

— Мисс Кэмпбелл, у нас происшествие.

Начинается.

— Что там еще? Беррингтон пришел собственной персоной давать интервью?

— Нет, мисс, Кэмпбелл. Лучше посмотрите сами, — помощник указал на тонкий монитор на столе Ребекки.

Она, непонимающе сдвинув брови, шевельнула мышкой. Заставка исчезла, и во весь экран высветилась черная надпись на белом фоне.

Ребекка выронила сигарету прямо на бумаги, не веря глазам. Беррингтон мгновенно вылетел из головы, невеселые мысли выдворила злость и невесть откуда взявшееся веселье. Ребекка крепко сжала губы, чтобы не рассмеяться. Надо же, как забавно.

— Это на всех компьютерах, мисс Кэмпбелл, — пролепетал несчастный помощник, аккуратно подцепив сигарету двумя пальцами и отправляя в мусорку. — Что прикажете делать?

— Отследить пробовали?

— Да, но хакер использует прокси. Дайте еще несколько минут, и мы его найдем.

— Понятно, отставить, — скомандовала она, поднимаясь. Собранные было документы снова разлетелись веером по столу.

— Отставить? — выдохнул Марко. — Но как же…

— Это чья-то глупая шутка, не более, — губы искривились в усмешке. — И бьюсь об заклад, что знаю виновника.

* * *

— Чего это Кейси довольный, как сто индейцев? — Джо подозрительно косился на племянника, который потирал ладони, таращась в неизменный ноутбук.

Амадео пожал плечами и поставил перед посетителем высокий стакан с пивом. Была пятница, на Старый квартал опускался вечер, и народу прибавлялось. Джо припоминал, что не видал такой посещаемости с самого открытия, и довольно тыкал Амадео локтем в бок, когда какая-нибудь девушка, одна или в компании подружек, усаживалась за стойку, а не за столик.

— Понятия не имею, — Амадео приветливо кивнул компании молодых людей, вошедших в бар. — Наверняка опять что-то замыслил. Ладно вам, Джо, он ничего криминального пока не совершил.

— Пока! — Джо ткнул пальцем в нос Амадео. — Ключевое слово — пока. Если так и дальше пойдет, обязательно загремит за решетку, и что я тогда буду делать?

— Он не настолько глуп. Конечно, амбиций у него море, но о последствиях думает. Пусть и немного.

— Ага. Думает он, — проворчал Джо. — Бестолковка. И свалилось же мне на голову такое счастье…

Изо дня в день бармен ворчал на нерадивого племянника, гонял по поручениям, швырялся полотенцем (стаканы шли в ход только в самом крайнем случае), но Амадео не мог не видеть, как сильно Джо любит Кейси — единственного родного человека, оставшегося у него после смерти сестры. Хоть где-то родственные связи действительно имеют значение, горько усмехнулся про себя он, смешивая коктейль.