Нибиру. Пробуждение

Не найти такой тяжести в мире, какую Мари пришлось поднять на рычаге своей паники и чувства самосохранения. Нижняя челюсть перестала слушаться, заплясала, мелко стуча о верхние зубы. Мышцы ослабли, и девушка не обмочилась только потому, что справила нужду минутами ранее. Все силы она перенесла на скрюченные пальцы, раздиравшие солдату одежду. Подняла голову вверх и, стараясь не видеть бесконечную стену Бункера над головой, на цыпочках сделала шаг вперед, прижалась к солдату. В ноздри ударил запах мужчины. Далеко не такой приятный, как у Давида, но успокаивающий.

«Не упала! Господи, я не упала! Если ты есть на самом деле, я готова поверить в тебя. Только забери меня из этого ада!»

— Что это?.. — прохрипела бельгийка, когда мир перестал кружиться и оказалось, что ни Бункер, ни края пропасти никуда не унеслись.

— Их защита, — выдавил сквозь улыбку солдат. — Первый барьер их уродской защиты. Пропускает только ген-измененных.

Мари постаралась игнорировать мысль о том, что ее могли не пропустить. Тогда упала бы? Пролетела бы чертов километр сквозь чертово подземелье и разбилась бы в бифштекс у основания чертового Бункера? Или под ногами какой-то оптический фокус? На самом деле они идут по зеркалу, а очерчивающие дистанцию огоньки резвятся сверху… Нет, далекие светильники видны только на глубине, а подошвы казенных тапочек действительно висят в слегка пружинящей, точно вылитой из идеально прозрачного желе, пустоте.

С губы сорвалась капелька слюны. Чудом удалось заметить сквозь тьму, как она пролетает мимо ноги и растворяется в мутном воздухе. Мари сглотнула.

— Пошли, — донеслось до оглушенного ужасом сознания. — Если заметят, что ты вышла из транса, тебе ничто не поможет.

Солдат повернулся, двинулся к Бункеру. Сейчас он уйдет! А она останется в этом месте, куда более страшном, чем Комната Развлечений и душевая. Нет!..

Отчаянно зажмурившись и уцепившись теперь за куртку провожатого со спины, Мари подалась за спутником. Надо идти настолько близко, чтобы щекой чувствовать тепло его тела. Тогда не так страшно. Тогда он будет ответствен, если что-нибудь случится.

В мысли неожиданно вкралось безразличие.

«Все равно, что сейчас произойдет. Я упаду и разобьюсь. Или меня изнасилуют и убьют. Возможно, меня „нафаршируют“, и охранники заработают головную боль. Все равно… Хуже быть не может. Я обречена. Я готова принять то, что уготовило для меня Убежище. Умру. Но у меня есть нож… Нож!»

Воодушевившись, Мари и не заметила, как ступила на твердую поверхность. Терраса плавно поднималась вверх, ведя к узкому проему, рядом с которым неподвижно застыли двое солдат. Несмотря на то что здесь не было никаких светильников, девушка сумела разглядеть мельчайшие черты лиц постовых. Оба щерились такими же аномально счастливыми улыбками. Остекленевшие глаза без движения смотрели вперед.

Конвоир уверенно подтолкнул бельгийку под локоть и вернулся назад. Входя в темный коридор, Мари не удержалась и посмотрела на своего «проводника». Неожиданный помощник (помощник ли на самом деле?) удалялся, затянутая в камуфляж фигура спускалась по ступеням все ниже. Скоро темнота сомкнулась над черноволосой головой. Он ни разу не повернулся. Сказал бы хоть одно слово, приободрил… А был ли он вообще тем самым человеком, кто помог Мари в душевой кабинке?

Коридор наполняла такая тишина, что было слышно, как снаружи посвистывают ноздри охранников. Вдалеке виднелся слабый огонек. Гранитные стены и потолок (девушка почему-то не сомневалась, что Бункер построен из тесаного гранита) угрюмо сдавливали пространство. Казалось, пройди немного дальше, блоки сомкнутся с плотоядным чавканьем, пережуют твое тело и выплюнут вон — к ненавистному Убежищу. Кое-как поборов свой страх, Мари попыталась войти поглубже. Но коридор, к удивлению, не пустил.

Темнота вдруг стала твердой и упругой, совсем как пространство у подножия Бункера. Девушку сдавило со всех сторон, в висках заломило. Не осталось даже сил закричать — воздух мгновенно вышибло из легких. Чувствуя, что теряет сознание, Мари послала проклятье чертовому солдату и ненужному теперь ножу. Затем пришла лишь дурацкая мысль: «Как я выгляжу со стороны? Наверняка нелепая смерть застанет меня вот так — с вытаращенными глазами и отвратной прической». Ноги налились премерзкой слабостью.

— Система не пускает? — спросили удивленно у самого уха. — Ну, это мы предвидели.

Что-то ледяное коснулось руки. Хватка невидимых тисков мгновенно исчезла, словно и не было ничего. Каким-то чудом удалось устоять на ногах и даже не прислоняться к едва наклонной стенке коридора.

Сквозь кровавый туман перед глазами девушка разглядела неправильный овал, увенчанный серебристой дугой. Целая минута ушла на то, чтобы осмыслить — перед ней физиономия Управляющего. Он гладил ее по свободному от рукава пижамы предплечью — холодными пальцами, которые сперва показались ледяными.