Ни капли волшебства

Морокл еще пару раз безнадежно нажал на курок, потом в сердцах бросил БАБАШку на землю, и поднял руки вверх.

Его примеру, подумав, последовала и Лиз. Следом — Угж, ворчащий себе под нос что-то на счет некомпетентности начальства, доплаты за сверхурочные и отпуск на месяц в августе. Крюков тоже поднял руки… руку. Он вдруг с ужасом обнаружил, что левая рука исчезла совсем! Вместо нее болтался пустой рукав.

Вот тебе раз! Шумно выдохнув, Крюков осторожно дернул Лиз за рубашку.

— Чего тебе?

— У меня рука совсем исчезла.

— Поздравляю. Давай поговорим об этом позже.

— Но, Лиз, если так будет продолжаться, я растворюсь весь еще до того, как мы соберем все подписи!

— Не волнуйся, дурачок. Ты не исчезнешь, пока не вступит в действие твой приговор. А до него еще дня три, не меньше.

— Два дня и девять часов, если точнее, — подсказал Морокл, — не боись, Алексей. Все будет в порядке.

— Хватит вести вражеские переговоры! — встрял Дж, — отставить! Дуем за мной ровным шагом.

— А я буду прикрывать тылы, — сказал Ордж, — ну-ка, ать-два, левой-правой! И вашего мохнатого в центр поставьте, а то кусаться еще начнет.

— Я интеллигентное существо! — сказал Угж гордо, но в центр встал.

И вся кампания длинной цепочкой направилась сквозь джунгли в лагерь.

Глава пятнадцатая, в которой кое-кто пропадает, но затем возникает вновь.

Древесные создания, олицетворяющие местный вид разумных существ провели четверых пленников по узким, одним им ведомым тропам, мимо ручейков, зарослей пальм и клубков лиан, хаотично свисающих со стволов деревьев.

Спустя минут двадцать, вся процессия вышла на небольшую, но вполне уютную поляну. По-скольку поляна находилась на высотке, тумана здесь не наблюдалось, трава под ногами не хлюпала, а стелилась вполне даже удобным слегка фиолетовым ковриком.

Портил впечатление шалаш.

Вернее, что-то конусообразное, выстроенное в центре поляны. Похоже, материалом к шалашу служили сухие ветки, перевязанные не менее сухими лианами, а прорабом и архитектором выступали недавние знакомые. Причем, кто такие прорабы и архитекторы хохойцы понятия не имели. Сухие веточки, переплетенные между собой, слабо дрожали даже от малейшего порыва ветра. Солнце проникало в шалаш беспрепятственно, потому что препятствий-то никаких не было. Лучше уж спать на свежем воздухе, нежели с такой вот крышей.

Тем не менее, судя по осанке и гордо выпяченным подбородкам хохойцев, сие творение архитектуры вызывало у них слабо скрываемую гордость.

— Каково? — не замедлил спросить Дж, когда они остановились на почтительном расстоянии от шалаша. (Крюков подумал, что почтительное расстояние было обусловлено боязнью, что от их группового дыхания строение просто-напросто развалится).

— Просто замечательно, — процедил Морокл, — это наша тюрьма?

— Это наш дом! — ответил Ордж, — милое сооружение, правда?

— Одна сплошная вентиляция, — заметила Лиз, — в ваших субтропиках это самое важное, верно?

Дж поморщился:

— Ну, постоянно идут дожди, и ветер всю ночь завывает вон в тех щелях, а еще в тех и тех, а так очень даже ничего.

— Это идеальный дом! — рявкнул Ордж, начиная пунцоветь, и Крюков понял, кто из этих двоих строил шалаш, или, по крайней мере, руководил постройкой, — если кому-то не нравится, может сказать мне это в лицо! Есть желающие? Ну? Отлично, Дж, сходи и принеси четыре столба.

— Столба? — не понял Дж.

— Чтобы привязать военнопленных. Мы же их собрались пытать! А какие пытки без столбов?

— А. Демогр… фрическое развитие! — понимающе закивал Дж, передал Орджу лук и стрелы, сбегал в шалаш и возник с огромным топором в руках. Оглядевшись по сторонам, Дж ринулся в чащу джунглей и вскоре исчез из виду.

— Боже, куда мы попали? — воздел глаза к небу Морокл, — лучше бы в полицию.

— Боишься? Правильно, нас все боятся, — наставительно сказал Ордж, — наше племя организовано всего неделю назад, но слава о наших деяниях уже пронеслась по всему континенту!

— Что же вы такого натворили? — поинтересовался Крюков.

Ордж пожал плечами:

— Я фигурально выражался. На самом деле, мы еще слишком молоды, чтобы иметь лицензию на убийства. Поэтому просто убиваем тех, кто попадается.

— И много уже попалось?

— Вы первые, — обрадовал Ордж, — на вас-то мы и опробуем наши опыты умерщвления.

Наступила весьма напряженная тишина, нарушаемая стуком топора неподалеку. Крюков посмотрел на Морокла и Лиз. Если женщина-убийца еще держалась молодцом, то Морокл плохо скрывал начинавшуюся трясучку, причем не только рук, но и нижней челюсти.

В этой же тишине, продлившейся почти минуту, стук топора сменился характерным хрустом, раздались ругательства на местном наречии и появился Дж, потирающий голову.

Топора не было.

Подойдя ближе, Дж показал окружающим огромный фиолетовый шишак, вздувшийся на покрытой корой макушке:

— Вот. Шишку набил, — сообщил он, — и топор сломал. Всего три ствола успел срубить.

— Три? — нахмурился Ордж, — три, это мало. Ровно на два.

— На один, — не сдержался Крюков.

Ордж оценил его мрачным не мигающим взглядом:

— Точно. Пленников больше на одного. Нужно что-то делать. Позвольте.