Незнакомец в черной сутане

— Проходили! Слово-то какое! Ты не перебивай, слушай дальше. Вокруг Гарибальди собрались волонтеры: ремесленники, крестьяне, мелкие буржуа и интеллигенты. Были в их числе и иностранцы: поляки, венгры, русские и среди них твоя прабабушка и моя мать Мария. Как видишь, имя у нее было как у нашей святой. С прадедом она познакомилась в Генуе и уже не расставалась с ним до самой его смерти. В этом городе Гарибальди и собрал свое первое войско. Насчитывало оно тогда тысячу человек, отсюда и назвали этот поход «Походом тысячи». Понял теперь почему? В одну из майских ночей тысяча восемьсот шестидесятого года Гарибальди отплыл со своей «тысячей» из Генуи и через пять дней высадился в Марсале. Ты знаешь этот порт — он на самой западной оконечности северного побережья нашего острова. У Гарибальди была тысяча очень храбрых, но еще не обстрелянных бойцов, а у короля Франциска II Бурбона на Сицилии находилось около полусотни тысяч регулярного войска.

— Но Гарибальди победил!

— Да, победил. И знаешь почему? Потому, что народ восстал и поддержал волонтеров. А отчего было не поддержать? Гарибальди издал декрет, который обеспечивал каждому участнику освободительной войны участок общинных земель. Поэтому многие отряды восставших крестьян стали стекаться под знамена Гарибальди, и он в течение двух недель занял все главные города Сицилии, а затем двинул свое войско, которое увеличилось уже до десяти тысяч человек, на Неаполь.

— А что же было потом?

— Потом? Возьми учебник истории и узнаешь, что было потом. Я уже устал рассказывать… Впрочем, конец ты должен знать. В тысяча восемьсот шестьдесят втором году Гарибальди решил продолжить борьбу, доделать то, что он считал недоделанным, и самое главное — освободить Рим от владычества папы Пия IX. Со своими старыми боевыми товарищами и волонтерами он переправился на континент и после долгого марша остановился лагерем на горе Аспромонте. Напротив находились регулярные войска, которыми командовал генерал Чиальдини. Гарибальди решил избежать кровопролития. В сопровождении своих адъютантов, среди которых был и твой прадед, он поднялся на ближайший от неприятельской цепи холм. «Братья, не стреляйте! — крикнул он. — Дайте нам пройти и да здравствует Италия!» Но в этот момент раздался выстрел, и Гарибальди, тяжело раненный, упал на руки офицеров. Вторая пуля поразила твоего прадеда, и он скончался через несколько часов. Его жена, моя мать и твоя прабабушка, так и не узнала о его смерти, потому что сама в это время лежала в горячечном бреду после моего рождения…

— Это очень интересно, дедушка. Я ведь ничего не знал об этом.

— Не удивительно. Мы с твоим отцом не очень дружно жили. Были к тому причины. Я не хочу тебе о них рассказывать. Во всяком случае, он пошел не по тому пути. Бог с ним! Отцу твоему я оставлю немного денег, а тебе… Подойди-ка к секретеру и открой верхний ящик. Видишь, кожаная шкатулка? Дай ее мне.

Старик взял шкатулку, открыл и, порывшись в ней, вытащил небольшой золотой медальон на тонкой цепочке, овальной формы, с пятью потускневшими рубинами. Затем, порывшись еще, извлек сложенный вчетверо, пожелтевший лист плотной бумаги.

— Это медальон твоей прабабушки Марии. В нем локон твоего прадеда. Она всегда носила его на груди и с ним умерла. А на этом листе бумаги стихи. Они тоже остались от нее. Чернила выцвели, но все равно разобрать можно. Почитай их мне…

Марио осторожно развернул листок и начал медленно читать строчки, написанные мелким женским почерком:

И день и ночь австрийские войска
Следят за всяким словом и движеньем…
Ужели может мертвая рука
Владеть мечом, грозить вооруженьем?

Нет! То не гробовая тишина,
Надежды волны к нам на берег льются;
В нас сердце есть, рука у нас сильна,—
Нам нужен лишь сигнал, чтобы проснуться!

Тиран пятой нас должен был давить,
И тяготели бедствия над нами,
Чтоб закалить наш дух, чтоб окрестить
Свободу нашу кровью и слезами.

Италия мертва! Но память прежних дней
Сынам ее велит душой крепиться;
Греми же, лира, прозвучи сильней:
«Или погибнуть, иль освободиться!»[3]

По щеке деда побежала слеза. Он смахнул ее и тихо сказал: