Незнакомец

Кидо перестал понимать, каким человеком был Икс. В то же время Кидо перестал понимать и себя самого.

В ходе расследования, которое началось с сочувствия к судьбе Риэ, Кидо надеялся, что Икс окажется порядочным человеком, пусть и со сложной судьбой, но заслуживающим ее любви. В противном случае жизнь Риэ, оставшейся матерью-одиночкой, была бы непрекращающейся чередой несчастий.

Однако Кидо, вероятно, также чувствовал определенную зависть к Иксу, который смог отказаться от своего прошлого и начать жизнь заново. Иначе было бы сложно объяснить, почему его так интересует этот человек. Разве это не нормальное желание человека, которому дана всего лишь одна жизнь и судьба, — попробовать прожить какую-то иную жизнь? Для этого не обязательно разочаровываться в своем настоящем. Однако мало у кого хватает безрассудства, чтобы принять решение и воплотить это желание в жизнь, поэтому оно и остается лишь несбыточной мечтой. Будучи дзайнити, Кидо сочувствовал людям, оказавшимся в ситуации, в которой они вынуждены были скрывать свою личность; он очень надеялся, что Икс был человеком, достойным любви такой женщины, как Риэ.

После встречи с Омиурой Кидо стал серьезно размышлять над вероятностью того, что Икс мог и правда оказаться опасным преступником, хотя до этого предположения Кёити казались ему бредом. И ему пришлось признать, что он все больше укрепляется в мысли, что ассоциировать себя с Иксом было неверно.

С тех пор как он стал подозревать, что Икс может быть сыном Кэнкити Кобаяси, он с новой силой стал сопереживать этому человеку. То, что выпало на его долю, не было результатом его ошибок, а чем-то вроде судьбы. Как ни странно, сочувствие к испытаниям Икса принесло Кидо некоторое облегчение его собственных переживаний.

Поэтому, когда Кадосаки сказала о том, что с бродягой поступили ужасно, Кидо почувствовал какое-то смутное уныние. А затем попытался трезво посмотреть на себя и решил, что с ним самим что-то не так.

В любом случае цепочка размышлений Кидо была следующей.

Настоящее имя умственно отсталого подсудимого, которым занималась Кадосаки, судя по подсказке Омиуры, было Ёсихико Сонэдзаки.

Он был первым, с кем Макото Хара поменялся записями в реестре, после чего стал жить под именем Ёсихико Сонэдзаки. После этого он встретился с Дайскэ Танигути и, возможно, совершил второй обмен… или же использовал его реестр без согласия самого Танигути. Затем он, называя себя Дайскэ Танигути, встретил Риэ в городе S. Настоящий Дайскэ Танигути, если он все еще жив, должен теперь называться Ёсихико Сонэдзаки.

Для начала Кидо хотел поговорить с тем вором, который называл себя Макото Хара, и попросил об организации встречи Кадосаки. Тот сразу же согласился, ведь с большим уважением относился к Кадосаки.

Мужчина, которого Кидо и Кадосаки встретили в кафе, расположенном рядом со станцией Хигаси-Накано, по документам должен был быть одного возраста с Кидо, но выглядел на сорок с лишним или даже на пятьдесят.

Худощавый, волосы с проседью коротко острижены, форма головы неправильная, словно бы сверху придавлена чем-то. Тонкие верхние веки тяжелыми складками опускались на глаза, все лицо смещено влево и будто бы сведено к кончику небольшого подбородка. Кидо обратил внимание на острый узкий нос. Сложно было поверить, что это лицо бывшего боксера, которого били столько раз, что он поглупел, как он сам говорил.

— А! Сенсей!

Мужчина ждал их за столиком, а увидев Кадосаки, расплылся в улыбке.

Кадосаки было тридцать с небольшим, от прически до костюма она воплощала собой молодого идеального адвоката. Когда мужчина протянул руку для рукопожатия, она участливо и дружески спросила, как у него дела. Когда она представила Кидо, мужчина, по-прежнему улыбаясь, поклонился. Кидо в нескольких фразах представился, а затем заказал кофе у официантки, когда она принесла им воды. Во второй половине буднего дня в кафе было много посетительниц среднего и пожилого возраста.

Когда формальное представление было завершено, Кидо сразу же обратился к мужчине, отслеживая его реакцию:

— Сонэдзаки-сан…

Продолжая улыбаться, мужчина смотрел на него с непонимающим видом.

Кидо еще раз переспросил:

— Вы знаете Ёсихико Сонэдзаки?

— Да.

— Как вы с ним познакомились?

— Да. Я не знаю.

— То есть… вы его не знаете?

— Да.

— Простите за вопрос… а вы сам не Ёсихико Сонэдзаки?

— Я — Макото Хара. Это точно так.

Кадосаки, сидевшая рядом с Кидо, кажется, удивилась выражению «точно так», а затем добавила ласковым тоном:

— Простите, Хара-сан. Вы, наверное, удивились такому неожиданному и странному вопросу?

Мужчина казался взволнованным и ждал ее поддержки. Очевидно, что ему не понравился Кидо.

— Дело в том, что муж женщины — клиентки адвоката Кидо умер… — сказала Кадосаки, после чего коротко объяснила ситуацию: — Поэтому Кидо-сенсей предполагает, что умерший на самом деле был Макото Хара.